"Одно дело сатирический театр, а другое — сортирный..."

Состояние отечественного театра некоторые деятели культуры старшего поколения характеризуют как "неудавшуюся эстафету"! Эстафетная палочка упала на землю, и никто ее не поднял. Упустили время, потеряли поколение, которое могло быть воспитано в ином культурном пространстве! Но вместе с тем... Вроде всем все понятно, всюду наперебой обсуждается состояние культуры в целом, но как наступает время действовать — тишина... Что в итоге способствует возникновению новых кошмаров на сценах театров... Правда, не всех.

Об этом явлении размышляет композитор, автор-исполнитель, некогда популярный теле- и радиоведущий, организатор рок-фестивалей и бард-форумов Ваан АРЦРУНИ.

— Честно говоря, я не вполне согласен с тем, что все в театре так плохо. Потому что, кроме того, что есть приписанные к государству труппы, сидящие на смешных дотациях и копеечных зарплатах, есть и отличные независимые коллективы. Например, театр "Агора" или независимые проекты на базе театра кукол — тот же спектакль "Полет над городом" Нарине Григорян по пьесе Ануш Аслибекян. Это серьезные уже оформившиеся труппы. В условиях, в которых может существовать независимый театр, не имеющий технической базы и даже собственной сцены, то, что они демонстрируют зрителю, по крайней мере требует уважения.

— Театр кукол любезно предоставляет сцену всем: начиная от указанных тобой коллективов и заканчивая рок-концертами и спектаклями Нарека Дуряна.

— Рокеры и Дурян арендуют помещение, а проект Нарине Григорян финансируется Кукольным театром, потому что его худрук Бабаян верит в эту труппу. Что же касается жанра, который представляет Нарек Дурян... Недавно я наткнулся в интернете на статью с анализом театрального искусства в России. И там была проведена демаркационная линия между сатирой и тем явлением, которое возникло из КВНа и существует сегодня на российской сцене. Имеются в виду Comedy Club и его клоны. Речь шла о сатирическом театре и о сортирном. Вот если подобного рода селекцию провести у нас, то все станет на свои места. Если бы у нас была возможность императивно писать на афише, что данный спектакль является по жанру сатирическим, а вот эти — сортирными, то у зрителей не было бы проблем. Зритель получил бы право осознанного выбора, и никаких проблем...

— Ну тогда возникнут проблемы у продюсеров, потому что на такие спектакли перестанет ходить платежеспособная публика, разве не так?

— Зато не будет обманутых, и зритель будет отдавать себе отчет, что он предпочитает. Ведь театр — это конгломерат: зритель в зале и действо на сцене — это и есть театр. То есть полное соответствие формы и содержания. Если на сцене сортирный юмор, то в зале — сортирный зритель. В случае вышеуказанных товарищей он кайфует, потому что увиденное им на сцене мало отличается от того, что окружает его в жизни — по лексике, по уровню юмора и т.д.

Ведь не секрет, что наше современное искусство сегодня развивается в сегменте "субкультуры", где все делается на потребу неоформленного вкуса и на потребу каких-то непонятных, сиюминутных зрительских импульсов. В этом режиме работать легко и просто.

Создается порой впечатление, что в некоторых наших театрах напрочь забыли о воспитательной роли театра, а состоит она в том, что происходящее на сцене должно быть на порядок, а то и на несколько выше того, что царит в зале. Театр должен поднимать зрителя, а не фиксировать его в этом болоте...

Вместо этого выдается по максимуму тот формат и то наполнение, которые идеально подходят друг другу — как по жанровой стилистике, так и по уровню исполнения. Поэтому проблем в этом конгломерате не возникает. И так работает не только Нарек Дурян — это и всевозможные "Зубы", и Vitamin, и даже Вардан Петросян и т.д. Зритель видит у них то, что волнует его в быту. Вопрос театрального катарсиса напрочь снят с повестки дня. Вот и все, что касается сортирного юмора.

— То есть, по-твоему, публика утратила способность распознавать качество, содержание — словом, утратила правильные рефлексы?

— На протяжении двадцати лет публика была лишена примеров, а это целое поколение, у которого не было возможности воспитываться на каких-то примерах. И поэтому мы имеем то, что имеем. А ведь все формы сценического искусства, ТВ и радио развиваются под лозунгом социального заказа. У толпы запросы не высоки и угодить ей проще простого. Вот дорога, которую выбирают наши "вестники муз".

Не секрет, что в России очень любят спиртное. Вы представляете, если б российская культура формировалась в соответствии с социальным заказом именно пьющего населения?

Культура — это государственный императив. Декларированная необходимость. Поэтому в той же России достаточно иметь один канал, где будет представлено то, что можно поставить вровень с мировой культурой, и все остальное перевешивается одним императивом. Открытие Большого театра, конкурс Чайковского... А цикл передач о криминалистике на канале "Культура". Вы посмотрите, куда они дошли — криминалистика как аспект культуры! У них даже новости культуры, которые показываются в новостных блоках, идут в контексте того, что происходит на Парижской сцене, в Ковент Гардене... Потому что это события одного порядка — не смешно ставить их в один ряд.

А вы видите какое-то проявление этого императива, государственного вектора в нашей ситуации? Хуже того, есть сферы, которые вообще не контролируются государством! Выдавать нищенские дотации театрам не означает контролировать данную сферу! По-моему, у нас нет видимой работающей госпрограммы развития национальной культуры.

— И культура зачастую существует и развивается за счет частных инвестиций...

— Это и хорошо, и плохо. Хорошо, конечно, что спонсоры и меценаты не дают нашей культуре окончательно загнуться. Но вот прекратит, скажем, "Вива-Селл" финансировать симфонический оркестр и что с ним станет? Что станет с Оперным театром? Ведь даже при финансировании музыканты уезжают! А почему? Да потому что не имеет право частное лицо частным образом решать вопросы национального масштаба. Культура, я считаю, может поддерживаться, но не должна быть зависима от частного капитала.

— Деятели культуры часто сетуют на отсутствие продюсерского института...

— Я не против продюсеров, я против ментальности, царящей у нас в этой сфере. Приходит талантливый человек к продюсеру и представляет проект на десять тысяч долларов. Вопрос продюсера: а если я вам дам пятьсот, вы сможете уложиться и хоть что-то сделать за эти деньги. Вот пример еврейского продюсинга: я вам дам сто тысяч долларов, вы смогли бы увеличить масштаб? Наш человек на предложение сократить, но получить-таки финансирование проекта, соглашается во имя идеи, но в итоге проигрывает. А тамошний деятель культуры, осознающий свои возможности, сто раз подумает, прежде чем дать какой-то ответ.

Я считаю, наша ситуация радикально изменится, когда начнет проявляться подобная ментальность. Продюсером культуры страны должно быть государство!

“Интеллектуальные игры созданы не для того, чтобы заниматься политразборками”

Армянские знатоки — бронзовые призеры Всемирных игр

Интеллектуальные игры докатились и до советской страны, и в 1987 году в Армении появилась первая команда знатоков. Через три года команда Д.Тумасова выступила на московском “Брейн-ринге”. В начале 90-х гюмрийская команда “Ной” умудрилась не только блестяще выступить в элитарном клубе “Что? Где? Когда?”, но и удостоиться Хрустальной совы.

Со временем появилась “Армянская ассоциация знатоков”, члены которой достойно выступают за рубежом. Недавно ребята приняли участие на Всемирных играх “Знатокиада-2011”, которая проходила в Израиле. Председатель ассоциации и капитан чемпионов Армении, он же капитан “Перезагрузки” Тигран КОЧАРЯН рассказывает.

— Что это за “Знатокиада”?

— Это традиционный фестиваль, один из самых крупных и сильных турниров после чемпионата мира, где встречаются команды из разных стран. В этом году приехали 42 команды из 15 стран. Армянская сборная — я ее капитан — выступила, я думаю, очень успешно. Мы победили сборные Азербайджана, Эстонии, Латвии, но проиграли сборным Израиля и России и в итоге вошли в “восьмерку”.

В “Брейн-ринге” из девяти игр победили в восьми, но, дойдя до полуфинала, проиграли очень сильной российской сборной — команде Максима Поташева. После чего в матче за третье место мы вновь встретились с азербайджанцами и опять уверенно победили. Так мы стали бронзовыми призерами Всемирных игр знатоков. Думаю, для Армении это очень хороший показатель.

— Трения с нефтяными соседями были?

— И мы, и представители Азербайджана подчеркивали, что интеллектуальные игры созданы не для того, чтобы заниматься политикой. Мы приехали мериться знаниями, а политические разборки отбивают всякую охоту играть. Тем более что победа той или иной команды никак не влияет на решение карабахского вопроса. Наши отношения с азербайджанцами были сугубо игровые, никаких эксцессов не было.

— Армянские знатоки, равно как и наши кавээнщики, начиная с 90-х одерживали победы, доказывая, что мы и в самое нехорошее время можем быть как веселыми и находчивыми, так и серьезными и интеллектуальными. Продолжилось это и в мирное время...

— Естественно, интеллект это бренд, и наш народ имеет право гордиться им. Отрадно, что и соседи поняли, что работать над образом “умного грузина” или “умного азербайджанца” гораздо приятнее и выгоднее.

Прекрасно, что наши штангисты бьют мировые рекорды, но не менее приятны и победы наших шахматистов, равно как и знатоков. И хорошо, что этому уделяется должное внимание. В этом году мы ни на секунду не сомневались, что обойдем и грузин, и азербайджанцев — мы боролись за самые высокие места.

— Обратимся к виртуальной стороне твоей деятельности. В интернете (и не только) ты известен как “злостный” блоггер Pigh (Слон). Об уровне негатива по отношению к тебе со стороны тех же соседей можно судить по тому, сколько раз твой блог подвергался атакам, закрывался и т.д. Не влияет ли твое блогерское реноме на реальное общение со знатоками-азербайджанцами?

— Ну, чувства скрывать сложно... всем. Бывали и перепалки в свое время, есть и “заклятые” друзья среди знатоков-блогеров. Я лично со своей стороны всегда старался дифференцировать эти две сферы. В “Что? Где? Когда?” играет Тигран Кочарян, а сообщения в блоге пишет Слон. Вот и все.

Хотя, что касается тех же азербайджанцев, негативное отношение к Слону частенько переносится и на Тиграна Кочаряна, в какой бы сфере это ни происходило. И не только с их стороны.

— Ты назвал блогерство хобби, но ведь и игра в общем-то увлечение. По профессии ты экономист, если не ошибаюсь?

— Да, это так. Но сегодня я больше вовлечен в медиасферы, мне это очень интересно. Да, “Что: Где? Когда?” это хобби, и я не только не намерен оставлять его, но и, напротив, хочу углубиться. Мечта армянских знатоков о том, чтобы государство на них обратило внимание, за последние два года осуществилась. Движению помогает министр образования Армен Ашотян — сам бывший знаток, — отлично представляющий, что такое армянский интеллект, насколько это хороший бренд и как выгодно его можно продать. Игрой сегодня заинтересованы на самом высоком уровне, поддержку оказывает и премьер-министр. Благодаря этой помощи есть три профессиональные команды, а в этом году Ассоциация уже подтягивает детские и юношеские команды. Образована школьная лига Ассоциации, проводятся молодежные турниры. Дай Бог, чтобы все так и продолжалось и тогда с уверенностью могу сказать, что в ближайшем будущем мы увидим наших знатоков и на российском телевидении, и занимать они будут далеко не третьи места...

— Ну а что нового ожидается в ближайшее время?

— Вскоре ожидается проведение “Кубка премьер-министра” среди СМИ, а также традиционного турнира среди министерств и ведомств на “Кубок премьер-министра”. Собираемся провести крупный турнир с участием зарубежных знатоков, а также объединить всех армян-знатоков в новом панармянском турнире.

"Десять замечательных музыкантов уезжают, и не на время — с концами! Кто займет их место?"

"Я уже десятый год твержу, что надо серьезно заняться вопросом оркестра, но никто меня не слушает. И вот "дождались" — 10 прекрасных музыкантов покидают Армянский филармонический оркестр. Число уезжающих год от года увеличивается. Сегодня, если собрать всех наших музыкантов, работающих в Европе, то наберется как минимум шесть симфонических оркестров. Это хорошо, что их там так высоко ценят, но не время ли, чтобы они стали цениться и у себя на родине?" — так началась беседа с художественным руководителем и главным дирижером Филармонического оркестра Эдуардом ТОПЧЯНОМ. Он давно снискал славу человека, способного на прямые и порой нелицеприятные суждения о современной армянской культуре.

— Раньше, когда одни уезжали, их сменяли другие одаренные молодые музыканты. Причем было видно, кто кем станет: мы отслеживали процесс, уже прикидывая, что этот, скажем, станет прекрасным солистом, из того получится замечательный оркестрант, третий — будущий дирижер... Сегодня понятия ротации кадров уже не существует! Некогда лучшие музыкальные школы Еревана сегодня находятся в незавидном состоянии: школа Чайковского уже далеко не та, что была раньше, школа Саят-Новы "обезглавлена" (и не ясно почему)... После Петра Асатуровича школа окончательно потеряла свое лицо. Я не говорю уже о консерватории – там ужасное положение. Но даже если бы там все было нормально, все равно ничего бы не получилось, ведь это следующий этап для уже хорошо подготовленного музыканта, и туда не должен приходить абсолютный профан и начать пытаться кем-то стать. Невозможно научить человека профессионально играть на скрипке, если с шести до пятнадцати лет он ее в руках не держал. А у нас сегодня, к несчастью, сплошь и рядом именно такие кадры. И началось это не сегодня — уже 10 лет назад было видно, что ничего у нас благодатного не произрастает на музыкальной почве! Я забил тревогу и периодически поднимал этот вопрос. Глухо! Образовательная система расшатана, в музыке — более явно.

В нашем оркестре есть люди, которых вопреки общепринятому советскому постулату можно считать абсолютно незаменимыми. Не дай Бог, если с ними что-нибудь произойдет — замены просто нет. Последние могикане. Финиш.

Казалось, что как-то все образуется. Что что-то да и получится и оркестр не развалится. Слава Богу, все живы, здоровы, и оркестр с каждым годом играет все лучше и лучше. Но вот вам "первые ласточки" – 10 замечательных музыкантов уезжают — и не на время, а с концами! И обвинять их не в чем. Они не получают адекватной оплаты своего труда. Кто займет их место? Откуда? Неизвестно...

Что касается нашего оркестра, то надо сказать, что огромную помощь Филармоническому оркестру оказывает непосредственно президент Серж Саргсян, за что мы, конечно, очень благодарны. Если бы не он и не "ВиваСелл", то неизвестно, что бы стало с нашим оркестром еще три года назад. И хотя мне уже неловко обращаться к нему еще с чем-то, однако, видимо, придется просить также о приглашении высокопрофессиональных музыкантов на смену тем, кто нас собирается покинуть.

— Ну а как можно остановить отток оркестрантов?

— Единственный способ хоть как-то приостановить этот процесс – начать выдавать им нормальную, соответствующую их работе зарплату. Это, повторюсь, не решение проблемы, но хотя бы отсрочка неминуемого. Сегодня в Иордании оркестрант в среднем получает 2000 долларов, в Катаре — 4000, в Европе эти цифры удваиваются, утраиваются, добавляются нули... Наш оркестрант получает 400-600 долларов. Ну так хотя бы эта сумма должна составлять 2000 долл., чтобы они не уезжали? Все наши музыканты очень любят свой оркестр и искренне болеют за него. Но сколько можно? Как жить? Никто не может лишать их права быть адекватно и заслуженно оцененными.

— Но кто-то же виноват в происходящем — время такое?

— Время временем, но во всем виноваты мы сами! Наш менталитет, наше неумение ценить профессионалов. Вместо того чтобы создавать им условия для продуктивной работы, мы возводим всевозможные преграды. В то же самое время толкаем до победного конца людей посредственных, серых. Виновата наша самоуверенность и нежелание выслушивать критику. Где сегодня музыкальные критики? Их практически не осталось! А те, кто в силах, очевидно, боясь быть неверно понятыми, равно как и обидеть кого-либо, упорно молчат. Нарушена вся система ценностей.

Наше государство занимается охраной исторического наследия, памятников Армении. А как же судьба филармонического оркестра, который также нуждается в опеке и является живым памятником — брендом этой страны? Этот памятник нуждается в первейшей заботе и внимании, в достойном финансировании, так как именно он является культурным лицом Армении для всего просвещенного мира.

— Ну, финансирование-финансирование, а кто придет на смену "старикам"?

— Во-первых, единственный выход — это искоренение системы, порождающей серость, начиная с самых азов, со школьной скамьи. Надо, чтобы в школах преподавали истинные профессионалы. Опять же если нет своих – надо приглашать извне. Во-вторых — необходимо скорейшим образом решить вопрос создания академии при Филармоническом оркестре, где уже состоявшиеся музыканты, оркестранты смогут делиться умением и опытом. Из этих одаренных шестилетних детей, что будут там учиться, лет через 10 можно будет получить достойную замену нынешним оркестрантам. А если и сегодняшние музыканты уедут — кто будет преподавать этим детям? Пока я знаю, кто и что будет преподавать. Но лишь пока. А что потом? И оркестрантов приглашать, и педагогов? Я не понимаю, зачем потом переплачивать иным, если сегодня можно нормально заплатить своим и решить этим все вопросы?..

— Каков нынешний годовой бюджет оркестра?

— Меньше миллиона долларов. А если будет хотя бы три миллиона, то у нас и вопросов не будет. Я обещаю, что в этом случае наш оркестр через пять лет будет в списке лучших оркестров мира и гарантирую, что мы сразу же откроем эту академию и через пару лет будем радоваться успехам 8-летних музыкантов.

Я понимаю, что для Армении 3 миллиона — серьезные деньги, но для содержания оркестра — попросту смехотворные. Los Angeles Philharmonic имеет в год 110 млн долл, Чикагский Филармонический оркестр — 90 млн долл. Да, Америка, в которой, кстати, экономический кризис, — богатая страна, и она несмотря ни на что может себе позволить содержать симфонический оркестр, точнее — десятки. Но ведь мы и не претендуем на такие цифры — нам необходимо всего лишь одна тридцатая такого бюджета. А играем мы, простите за нескромность, многие произведения если не лучше их, то и не хуже их!

— Как стало известно, ты тоже как дирижер отправляешься в скором времени в Испанию? Кто будет руководить оркестром и кто займется открытием академии, если все же такие предпосылки возникнут?

— Все не так. Я получил предложение занять пост главного приглашенного дирижера оркестра. Это будет обязывать меня находиться 2,5 месяца в Испании. И не сразу — это восемь отдельных проектов. Но, извиняюсь, я и так треть года как минимум провожу вне Еревана. Но я не собирался и не собираюсь покидать пост худрука и главного дирижера Армянского филармонического оркестра. Иначе к чему все мои тревоги, набаты и, наконец, вера в то, что все еще возродится и о нашем оркестре заговорят как об одном из лучших музыкальных коллективов мира!

...Страна, где люди говорят: бедность — наш друг, богатство — враг!

В кинотеатре "Москва" состоялся премьерный показ нового документального кинофильма "Абиссинский дневник". Об этом и многом другом беседуем с создателем картины, популярным телеведущим и журналистом Артуром БАХТАМЯНОМ.

— Все началось со случайно услышанной мной истории об архимандрите Ованнесе Тутунджи, отправившемся в Абиссинию три века назад. Именно ему удалось впервые найти истоки Нила, даже вычислить ширину русла реки и затем детально описать все это в книге-дневнике "Путешествие в Абиссинию". Сегодня BBC заваливает эфир информацией об американских "первопроходцах", измеривших, рискуя жизнью, ширину великой реки, в то время как армяне еще в XVII веке тоже далеко не безуспешно прошлись "этой тропой".

Естественно, я загорелся желанием отправиться по местам "боевой славы" нашего великого соотечественника. Я стал готовиться, с головой погрузился в изучение материалов, связанных как с этим путешествием, так и Эфиопией в целом. Был создан бизнес-план, бюджет этого проекта, велись переговоры с различными организациями как в Армении, так и вне ее пределов на предмет сотрудничества и финансирования. Там обещали подумать, тут — как всегда, сулили "варенье на завтра!" Время шло, а очередь нашего проекта так и не подходила... У меня опустились руки, и я уже было перестал надеяться на благоприятный исход нашего "безуспешного" предприятия.

В январе этого года на одном из новогодних застолий один из моих знакомых — Армен Микаэлян, представитель компании "Данфос" — вдруг стал восторженно рассказывать об Эфиопии, о том, что он вычитал, о миссии армян... У меня это вызвало улыбку — мол, знаем, читали, проходили, — но он не унимался, и, как это принято, во время возлияний предложил: "А слабо собраться нам и поехать туда?.." Да ради Бога! Сказано — сделано. Пока покупали билеты, выяснилось, что в Эфиопии есть немало армян, которые с радостью согласились нам помочь. Одним из них был Грач Джеражян, председатель торгово-промышленной палаты "Армения-Эфиопия", а затем и координатор фильма "Абиссинский дневник" — в прошлом выпускник нашего Политехнического института. Он же привлек к проекту туристическое агентство "Сейферян", которое обеспечивало наше передвижение на территории Эфиопии. Далее, специально из Канады приехал проживающий там эфиопский армянин Карбис Кораджян, который стал не только нашим провожатым по Эфиопии, но и сорассказчиком в самом фильме.

Наконец, мы отправились в путь. Изначально были настроены на то, что нам придется что-то "откапывать", выискивать и т.д. Ан нет, в Эфиопии и помнят, и ценят, и даже чтят вклад армян. Эфиопы, кажется, остались такими же, как и 3 века назад — чистыми, добродушными, гостеприимными людьми. Даже если взглянуть на святых, изображенных на фресках, очевидно, что даже одеты они в то же, что и сегодняшнее коренное население. И именно эта близость Веры к простым людям не отдалила их от церкви, как во многих странах.

Отсутствие давящих, порой людьми же надуманных, христианских догматов, а естественное соблюдение правил и уважение к устоявшимся канонам своего общества привело к тому, что эти, как могло бы показаться, "варвары" куда более человечны и ближе к Богу, чем те, кто этим сегодня — абсолютно безосновательно — кичится.

Эфиопия — страна, где люди говорят: "Бедность — наш друг, богатство — враг!" Все — от мала до велика. Живут в бедности, но они счастливы. Счастливы тем, что имеют — мирным небом, солнцем, водой — словом, дарами Господними. Мы же сегодня, пройдя через войну и лишения, так и не поняли, какое великое благо получили взамен и чем должны дорожить...

— Сегодня многие говорят (и только) об интеграции культур — прямо как в известном анекдоте, никто толком не представляет что это, но все очень уважают... А ее тем временем делают единицы, и безо всяких "ций" и "измов"...

— Во всем этом эфиопском "проекте трехвековой давности" меня подкупало то, что это был один из редких случаев в истории Армении вывоза, импорта, если можно так сказать, нашей культуры. Армянские миниатюры, вклад в развитие сельского хозяйства, королевский оркестр, открытие школы — все это неполный список культурной миссии армян в Эфиопии. Сегодня мы пытаемся это делать, вывозить, знакомить с нашей культурой,

но, увы, пока что, мне кажется, похвастаться нечем...

— А как по-твоему, почему?

— Ну, давайте будем честны хоть сами с собой: как ни крути, но все упирается — в большинстве случаев — в попытку личной наживы. Причем на всех уровнях. С другой стороны, мы всюду пытаемся фокусировать на себе внимание. Зачем? Ну были, ну вклад, ну чего орать-то? Эфиопия какой была, такой и осталась. Армяне вошли в нее, как в поезд, вошли и вышли. Другое дело, что там это помнят и высоко оценивают.

— Видимо, потому что им постоянно не напоминали о необходимости этого...

— Весьма вероятно. Наша проблема, мне кажется, что мы не оставляем людям права ценить нас за то, что мы реально сделали. Не хочу показаться нескромным, но в нашем проекте мы показали сегодняшнюю Эфиопию, показали отголоски — весьма серьезные — пребывания там наших соотечественников, попытались как-то вернуться в то время, вспомнить, рассказать... Но ничего обязательного — типа, смотрите, завидуйте, мы были первыми — нет и быть не может. Проект был сделан не в пику BBC, а исключительно с целью осветить темные, незаслуженно забытые страницы истории.

— Тем не менее сразу после показа в кино "Москве" началась трансляция твоей картины по www.webtv.am ...

— Я за реальное осознание важности фильма и его целевой аудитории. Как сказал недавно Скорсезе, отныне буду выкладывать свои фильмы только в интернет, где их смогут посмотреть 10.000 людей и все они будут действительно заинтересованы в этом.

— А как же ТВ, кинотеатры? Как же те, кто не дружит с интернетом?

— Конечно! По ТВ будет продемонстрирован полный вариант фильма из двух частей. В этой версии зрителю будет предоставлено интервью с известным архитектором Яном Кембелом, доказавшим в своих трудах огромную роль армянских архитекторов и строителей в обустройстве Эфиопии. А также интервью с известным ученым Ричардом Панкратцем о воздействии эфиопского письма на армянское и наоборот и т.д.

Также телеверсия фильма более включает рассказы о национальной кухне, достопримечательностях — словом, более "туристически ориентирован".

— Как, на твой взгляд, нашему зрителю нужны такие фильмы — они ему интересны?

— Уверен, руководители многих каналов ответят на этот вопрос — что они и делают не раз — отрицательно, приведя кучу рейтинговых сводок, показателей и т.п. На это всем им я могу лишь ответить, что они даже не пытаются расширить рамки своей аудитории, познакомиться с тем зрителем, которому интересны такие программы. Наши телеканалы попросту игнорируют интеллектуального, культурного зрителя! Поймите, далеко не все определяется шкалой, установленной вкусами 150 семей, формирующих "его величество" рейтинг.

Вместо того чтобы показывать интеллектуальное кино, культурно-образовательные передачи, наше ТВ лишь анонсирует перекупленные там-сям сериалы и одна за другой создает кальки европейских передач. Эфир сегодня заполонен ТВ-секонд-хендом, такое ощущение, что мы взяли повышенные обязательства во что бы то ни стало и впрямь стать страной третьего мира, но только уже в интеллектуальном поле.

Я не испытываю ностальгии по советскому времени — мне чуждо было то мировоззрение и та идеология. Но давайте смотреть фактам в лицо: отснятый в 70-х павильонный телематериал можно спокойней поставить рядом с отснятой во французском, предположим, павильоне телепередачей. По качественной — интеллектуальной, эстетической и т.д. — характеристике они могли рассматриваться на одном уровне.

— Рейтингом или иными показателями определяется заполуночный час выхода твоей передачи "Армянский вопрос" или это твое решение?

— "Армянский вопрос" — это попытка понять это словосочетание не так точечно, на деле поверхностно, как мы привыкли, а более углубленно, я бы сказал — глобально. Почему мы не можем жить в Армении? Почему у нас это не получается? Чего мы все время ищем? Почему у нас нет того правительства, которое бы нас устраивало? Все это связано с реально существовавшими людьми, которые разделены нами на две категории: святые и предатели. Причем, что интересно. В ходе истории многие из них в силу нашего же к ним не всегда заслуженного отношения "переселяются" из одной "касты" в другую.

Многие пытаются избегать этих обсуждений, мы — нет. Например, для меня лично Степан Шаумян — просто большевик. Ничем не приметная личность, исполнявшая ленинские директивы. Я серьезно ознакомился со всеми его сочинениями, даже с трактатом "о национальном вопросе" и могу позволить себе это утверждать. Но многие наши соотечественники почему-то предпочитают видеть в нем спасителя. Я уже боюсь заикаться об Абдул Гамиде, позиция которого как врага армян для меня не так уж однозначна. Но, думаю, со временем и до него доберусь…

Фильм "Абиссинский дневник" можно посмотреть здесь

КВН армянской национальности

40 лет назад, 4 декабря 1971 г., армянские поклонники КВН насладились апофеозом команды "Дама пик" Ереванского политехнического института. Через неделю встреча девяти команд из городов СССР транслировалась по ЦТ. В финал вошли команды Еревана и Одессы. Народ преисполнился гордости.

Незаметно пролетели годы — настало время вспомнить былое. Это случится завтра в Доме Москвы. И поэтому наш сегодняшний гость — капитан "Дамы пик", худрук и гл.режиссер Камерного театра Ара ЕРНДЖАКЯН.

"Дама пик" стала первым чемпионом Еревана и, убедительно победив в отборочных встречах команды Волгограда и Симферополя, прошла на всесоюзные соревнования КВН сезона 1971-1972 гг. Финальная встреча Ереван — Одесса стала последней игрой КВН старого образца. После этого знакового поединка лавочку прикрыли. КВН удалось восстановить лишь через много лет. Для многих критиков Ернджакяна КВН-овская страница его биографии стала "страшным оружием". Они попрекали его этим многие годы.

Для самого же Ернджакяна Клуб веселых и находчивых стал настоящей театральной школой, помог в поисках новых форм. Позже Ернджакян трансформировал КВН в "Мужской Клуб", ставшим основой Камерного театра. Осенью 1981 года он получил статус Государственного. Через год, преодолев упорное сопротивление бюрократического аппарата и отечественных идеологов, Камерный театр открыл двери.

— Многие помнят не только команду "Дама пик", но и "Мужской клуб" и т.д. И как вы оцениваете трансформацию самого КВН во времени?

— По-моему, КВН — это одно из величайших изобретений советского времени. Водородная бомба, КВН и "экономика должна быть экономной" — больше ничего умного тогда не было создано. КВН 50 лет назад придумали несколько очень интересных людей, с которыми я хорошо был знаком и дружил. Не помню конкретно, сколько лет продержался КВН, но точно знаю, что мы стали последней командой — вплоть до знаменитого финала Ереван-Одесса. Этот финал был очень, в хорошем смысле, скандальным, было много беззлобной антисоветчины — и КВН запретили.

Его не было 17 лет, затем он потугами Маслякова возродился. Хотя для нас — кавээнщиков той закваски — это уже был не совсем КВН, а нечто другое, иной формат. Тем не менее я рад, что во "второй инкарнации" КВН появилась команда ЕРМИ, триумфальное шествие которой все мы в годы блокады, затаив дыхание, наблюдали. Затем были "Новые армяне" — тоже блестящая команда. Так три армянские команды оставили след в полувековой истории КВН — команда Политехнического института, ЕрМИ и "Новые армяне"...

— Недавно на праздновании юбилея КВН прозвучала фраза, что КВН не просто изменил судьбы очень многих людей, а стал эдаким телевизионным МХАТ-ом, телеуниверситетом, ректором которого является Масляков.

— Все это так и есть, но вот последняя фраза — чушь полнейшая, потому что Масляков подключился к КВН позже. Он был ведущим, очень хорошим, кстати, ведущим — он и Жильцова. А если говорить о некоем "ректоре", то называть нужно Гульбекяна, Муратова, Аксельрода — это они создавали КВН.

— Марат Гульбекян?

— Да. Он был в наше время редактором КВН Центрального телевидения, курировал КВН.

— Через "прокрустово ложе" КВН прошли врачи, инженеры, строители, которые потом стали шоуменами, режиссерами, актерами... Неужели КВН все-таки прививает профессиональные навыки для работы на телевидении, в театре и т.д.?

— Честно говоря, я не знаю, где грань между профессионалом и любителем. У нас когда-то была шутка: лучший профессионал — это любитель, потому что он действительно любит свою профессию. В этом смысле КВН-овская школа достаточно профессиональна. Есть примеры блестящих профессионалов, которые начинали с КВН. Взять того же Горина, Хайта, Хаита, Крапиву, Харечко — все они проходили эту школу.

КВН — начало, "эмбрион" а продолжение уже каждый выбирает себе сам. Сам я, когда закончил Политехнический институт и был уже как бы руководителем Камерного театра, решил, что обязательно должен проучиться в театральном вузе. И стал дипломированным режиссером.

До того, как я поступил в Театральный институт, наш театр все считали любительским. Позже — по окончании института — говорили, что, мол, режиссер профессионал, но актеры-то дилетанты... Ну а потом и все актеры закончили, и разговоры перенеслись в иную плоскость...

А вообще-то КВН — это "зараза"... Неизвестно, кто бы чего добился, не будь КВН, но не думаю, что медицина без врача Горина потеряла бы больше, чем мир без его "Барона Мюнхгаузена" и "Формулы любви".

— Какова разница между тогдашним КВН и сегодняшним?

— Большая. Сегодня КВН разительно отличается от того, каким он был задуман. Сейчас это, скорее, некое мега-шоу — веселое представление, в котором задействованы очень хорошие, талантливые актеры. Но они не способны создавать, острить, импровизировать... Поэтому неслучайно, что сейчас нет ни нормальной разминки, ни нормальных конкурсов, ни конкурса капитанов — то есть того, на чем, собственно, строился КВН и из чего состоял.

Более того, в свое время у нас были совершенно секретные моменты, до выступления все держалось в глубокой тайне. Сейчас чуть ли не совместные репетиции проводятся! В последние годы я почти не смотрю КВН, но если случайно натыкаюсь, то задерживаюсь минут на пять и с грустью понимаю, что уровень... ну очень низкий.

— Но зато появились дочерние предприятия, как бы потомки КВН в виде Comedy Club, "Прожекторперисхилтон". У нас проросли "32 зуба" и иже с ним...

— В Comedy Club немало низкопробной пошлости. Но там тематическая пошлость. Это просто низкий уровень того же автора, который, в общем-то, знает, что если употребить это слово, это вызовет определенную реакцию. У нас же юмор строится не на идее, а на акценте, на словах — в прямом и в переносном смысле слова — начинают коверкаться слова, и многим кажется, что это ужасно смешно. На самом деле ужасно, но, увы, не смешно — то есть уровень ниже, чем в России.

То, что делают ребята из Comedy Club, вызывает зачастую двоякое отношение: или пошло до омерзения, или смешно до коликов. Comedy Club и ему подобные — это, так сказать, КВН сегодняшнего дня, но отнюдь не КВН в истинном, желаемом его значении.

— Ребята из Comedy Club решили продолжить начатое в КВН, но не переросли в театр. Рынок сбыта взял их в оборот. Тем не менее, можно ли провести параллель-аналогию между вашим "Мужским клубом" и "Comedy Club"?

— Не думаю. "Мужской клуб" родился, когда мы были на взлете, чего-то хотели, а КВНа вдруг не стало. Распадаться было обидно, мы сделали пару телевизионных передач — "Этюд о женщинах", "80 минут вокруг света" и т.д., — и лишь потом родился "Мужской клуб". Родились, по сути, театральные представления "7 шуток об Армении" и "Господа, все рушится, но еще можно жить и веселиться", хотя, будучи уже фактически театром, мы таковым называться не спешили. Я первый был против. Вот и придумали "Мужской клуб", который нас ни к чему не обязывал.

— Но эпицентр "заразы" — все-таки КВН?

— Да, да, да...