Культура — это стремление к совершенству посредством познания того, что более всего нас заботит, того, о чем думают и говорят... А заботит нас сегодня, как раз, отсутствие этой самой культуры. Замкнутый круг?.. О том, как выйти из сложившейся непростой ситуации, читайте в эксклюзивных интервью видных деятелей культуры Армении… и не только.

вторник, 29 октября 2013 г.

Арам Сатян — новый председатель Союза композиторов!

          Позавчера были подведены итоги XVIII съезда Союза композиторов и музыковедов Армении. После двухдневных, довольно "горячих" дебатов председателем союза избран композитор, профессор Ереванской консерватории Арам САТЯН. Также было, наконец, принято решение о присвоении Дилижанскому Дому творчества композиторов имени Эдуарда Мирзояна.
Обе новости являются бесспорной победой Армянской музыкальной ассамблеи. Что до известного раскола в композиторских рядах, то новый глава союза считает необходимым его преодоление. "Только в этом случае возможны перемены, реализация намеченных программ", — говорит он. Также Арам Сатян считает недопустимым игнорирование позиции молодых композиторов — с большим усилием ему удалось на съезде отстоять право на выступление представителя от молодежи Давида Баласаняна, в то время как "оппонирующие ряды" выразили свое откровенное тому неприятие.
Вообще съезд начался довольно неординарно. Вместо привычного зала Союза композиторов свои гостеприимные двери открыл для всех желающих Большой зал филармонии. "Союз композиторов и музыкантов Армении — это не оторванная от жизни тайная организация, которая выносит решения за закрытыми дверями. Мы хотим показать, что несем ответственность за армянскую культуру и нам нечего скрывать от народа", — сказал за день до старта теперь уже бывший глава союза композитор Роберт Амирханян, добавив, что всем желающим будет предоставлена возможность выступить и привести аргументы, посему и выборы председателя СКМА, скорее всего, состоятся в тот же день. Увы, ни права голоса, ни голосования в тот день не было. Например, доверенное лицо Армянской музыкальной ассамблеи юрист Карен Манучарян так и не получил возможности выступить, зато вниманию зрителей был представлен отчет с обилием цифр, осознать ценность которых было сложно, поскольку реальность, положение дел в союзе никоим образом "не поддерживают" эти оптимистические отчеты... Само же голосование было перенесено на следующий день.
Съезд открылся выступлением Армянского филармонического оркестра, исполнившего произведения армянских композиторов. Многим остался непонятен выбор репертуара — особенно отдельно исполненная в самом начале третья часть второй симфонии Хачатуряна с откровенно "реквиемным" мессиджем...
Далее был зачитан указ президента страны: звания заслуженных деятелей получили Анна Аревшатян, Юрий Геворкян, Карине Худабашян, Хачатур Мартиросян, Карине Джагацпанян, Эдуард Садоян, а орден за заслуги перед отечеством I степени — Гагик Овунц. После чего был избран президиум, в который вошли Степан Шакарян, Владилен Бальян, Арам Сатян, Ерванд Ерканян, Рубен Тертерян, Мгер Навоян и Мартун Исраелян.
С первых же минут работы съезда стало понятно, что Р.Амирханян не прочь председательствовать и дальше, хоть и откровенно признался в "тяжелом бремени" и "желании скинуть" его в пользу композиторской деятельности, а Армянская ассамблея в лице Арама Сатяна и Левона Чаушяна, как известно, ратовала за перемены, с целью оживления деятельности профессионального союза.
Неприятный осадок оставил вынесенный на всенародное обсуждение "разбор отношений" между Мартином Вардазаряном и Робертом Амирханяном. Проблема, как выяснилось, в том, что Вардазарян не смог попасть на юбилейный концерт Р.Амирханяна, куда Мартин Цолакович пришел вместе с внуком поздравить юбиляра. Почетного гражданина Еревана за отсутствием пригласительного билета не пустил охранник, на что Амирханян тaгда небрежно заметил: "Заранее надо было интересоваться..." В кулуарах чуть позже композиторы все же помирились...
На следующий день, после долгих выступлений и частых перерывов, состоялось голосование, в итоге которого был избран Арам Сатян. К чести Амирханяна, он сразу вернулся в зал, пожал руку Сатяну и сказал: "Не завидую я тебе, тебя ждет нелегкая работа, чем смогу — помогу". В ответ на это новоизбраннный председатель заметил, что также готов к сотрудничеству с Робертом Амирханяном.
"Не то чтобы я ожидал или не ожидал подобного результата, но одно точно — люди хотят, чтобы их профессиональный союз выполнял определенную миссию, имел четкую программу деятельности. И первое, что я сделаю на данном посту, — проведу собрание, чтобы выслушать каждого члена Союза композиторов и музыковедов", — сказал А.Сатян. Кстати, он не первый из композиторской династии Сатянов председатель Союза композиторов. Главой союза в далекие послевоенные годы (1948-1952) был и его дядя, известный композитор Ашот Сатян.
...Пожелаем Араму Сатяну стойкости и терпения, ведь Р.Амирханян абсолютно прав: новому председателю и его команде предстоит немало работы. Это и восстановление внешних связей, и продвижение молодых композиторов, и пропаганда нашей музыки за рубежом, и, наконец, восстановление обветшавшего с годами Дилижанского Дома творчества композиторов имени Эдуарда Мирзояна.

P.S. "Горец от ума" поздравляет Арама Сатяна с избранием на пост председателя Союза композиторов и желает ему всяческих спехов на новом поприще.

вторник, 22 октября 2013 г.

Кирилл ПЛЕТНЕВ: «В Армении чувствую себя как дома и… обожаю Севан!»

          Кирилл Плетнев в свои 33 года успел сняться в полусотне фильмов и сериалов. Армянский зритель узнал его по сериалу “Солдаты”, далее были “Штрафбат”, “Диверсант”, “Секретное оружие”, “Противостояние”... А недавно в МКДЦ “Дом Москвы” состоялась ереванская премьера фильма “Небо падших”, который представили аудитории автор повести, главред “Литературной Газеты” Юрий Поляков, а также члены съемочной группы режиссер фильма Валентин Донской и исполнитель главной роли Кирилл ПЛЕТНЕВ. Незадолго до показа нам удалось побеседовать с ним...
— Кирилл, ты в Армении не впервые — есть изменения?
— В последний раз я был тут пять лет назад — Ереван напоминал одну большую стройплощадку. Мои друзья — режиссер Ованес Петян и президент “Айфеста” Артур Гукасян — показали мне немало, но, например, в этом году мне впервые удалось прогуляться по Северному проспекту. Ереван меняется, и в лучшую сторону. Впрочем, как и любой другой столичный город. Но, слава Богу, я не отмечу никаких изменений в самой главной составляющей города — в его жителях: они как были хлебосольными и гостеприимными, так и остались таковыми. И это просто замечательно!
— На правах анонса, расскажи немного о фильме.
— События фильма происходят в 90-е годы — время неспокойное, но вместе с тем полное авантюризма и романтики. Мой герой Павел Шарманов, успешный бизнесмен и женатый человек, встречает коварную и расчетливую девушку по имени Катерина. У героев завязывается бурный роман, который в конечном счете сломает моему герою жизнь. Все как в жизни — любовь зла...
История чем-то похожа на “Крейцерову сонату” Толстого, когда герой едет в поезде и рассказывает попутчику свою жизнь. Мне кажется, Поляков именно оттуда взял этот рефрен. Весь фильм — это движение из Питера в Москву и его рассказ.
— А кто играет твою роковую любовь в фильме?
— Замечательная актриса Екатерина Вилкова. Нам не раз приходилось играть с ней в одних фильмах, но мы ни разу не пересекались на площадке как партнеры. Я рад, что на этой картине мы работаем вместе.
— Ты довольно парадоксальный актер: сказать кому, что актер, сыгравший столько “солдатских ролей”, ни дня не прослужил в армии — не поверят. Точно так же Плетнева, по которому сохнут тысячи фанаток, казалось бы, обходят стороной роли героя-любовника в кино, не так ли?
— Так не предлагают мне эти роли! Хотя, признаюсь, мне очень хочется сыграть что-нибудь про любовь. Но что поделаешь, если режиссеры и их ассистенты не видят меня в другом амплуа!
— Но и твои герои ни в кого не влюблены, не так ли?
— Для меня это тоже большая загадка! Помню, прочел сценарий “Диверсантов”, так у всех есть какие-то любовные сцены. Герой Влада Галкина, например, с кем-то флиртует, а у моего героя главная женщина — это война, и люби ее сколько влезет! Далее по сюжету все вокруг влюбляются, женятся, а мой герой попадает в тюрьму и общается с какими-то урками. Я задал этот вопрос режиссеру, но и он, и другие члены съемочной группы сказали, что им интересен именно такой персонаж.
— “Небо падших” — исключение из правил на предмет влюбленности героя?
— Да, и именно это чувство в итоге и губит его. С режиссером Донским мы специально задались целью создать образ человека — счастливого отца, любимого мужа, — в жизнь которого нагло вторгается любовь, переворачивает все с ног на голову, что в итоге и приводит к печальному концу. Мы хотели, чтобы зритель, смотря, думал: “Какой же этот человек в сущности дурак — я бы точно поступил иначе!”
— А тебе когда-нибудь хотелось такой же любви, как в кино?
— Когда я посмотрел фильм Клода Лелюша “Мужчина и женщина”, то понял, что вот такую историю любви мне бы хотелось. Она случайная, она какая-то долгожданная, герои свободны и, пройдя до этого другую любовь, они достаточно мудры. И я верю, что в жизни такая история может быть. Но на самом деле в реальной жизни все происходит интереснее.
— Есть роль, о которой мечтаешь?
— Давно мечтаю стать режиссером. В 16 лет поступал на режиссуру, но, увы, тщетно — мне “объяснили”, что, мол, еще молодой и не хватает жизненного опыта. Вот подрос, решил осуществить мечту юности: поступил во ВГИК, учусь на первом курсе в мастерской драматургии и кинорежиссуры.
— А начинал ты актерское восхождение у Армена Джигарханяна. Почему в одном из интервью ты сказал, что он замечательный актер, но, увы, не руководитель?
— Без Петра Наумовича Фоменко его театр не состоялся бы. Точно так же нам сложно было работать в театре Джигарханяна, где крайне не хватало его присутствия. В счастливые же моменты нашего сотрудничества он говорил фразы типа “ребята, не надо так играть — это не бытовая логика”, доступные по глубине таким титанам, как, скажем, Калягин, Гафт и т.д. Смысл этих замечаний до меня лично доходит только сейчас — ну скажите, что должен понять из такого замечания вчерашний желторотый студент?..
Любой руководитель театра, хочет он того или нет, — однозначно политик. Потому что любой театр, хотят того актеры или нет, это диктат — то есть политика кнута и пряника. Когда есть только кнут, существовать невозможно. Равно как и когда перегиб с пряником. Мне кажется, что Армену Борисовичу не хватает хорошего администратора — этот тандем мог бы добиться большего. А поскольку Джигарханян, как сильная личность, не терпит конкуренции и инакомыслия в силу хотя бы того, что действительно очень много знает и много понимает, то не является, на мой взгляд, мощным руководителем. Я об этом говорил и ему лично. В результате мы расстались, и я получил возможность дальнейшего роста и право работать с другими режиссерами.
— С кем еще из наших соотечественников тебе еще посчастливилось поработать?
— Ну, во-первых, это режиссер Ованес Петян, более известный в России как Иван Китаев. Недавно он закончил съемки многосерийного фильма “Марсель”, в котором снялся и я. Пять лет назад я был тут со спектаклем, представленным в рамках фестиваля “Айфест”, руководит которым мой большой друг Артур Гукасян. Дружу с Форшем. Со многими знаком... Я даже на этот раз привез с собой младшего брата — познакомить с армянскими друзьями и показать армянские церкви, а он уже для себя решил, что непременно поедет в Карабах!
— Что лично тебе в Армении больше всего нравится?
— Я без ума от Севана — вот увидел и влюбился! Каждый раз, приезжая сюда, выкраиваю для него время. Вот и на этот раз мы приехали всего на три дня, но завтра непременно поедем на Севан — это обязательная программа.
Самое главное, я чувствую себя в Армении как дома — и это здорово!

четверг, 17 октября 2013 г.

Ярослав СОЛОВЬЕВ: «Армения: древняя, душевная, интересная…»

         Недавно Армению посетил четырехкратный участник ралли-марафона “Париж — Дакар”, бронзовый призер в классе с приводом на один мост Ярослав СОЛОВЬЕВ. Его тур по странам Закавказья начался в Азербайджане, продолжился в Грузии и закончился в Армении. Мы встретились с ним на границе, в Баграташене, и за четыре дня общения с этим интереснейшим человеком и его замечательной супругой Марией успели побывать в Ахпатском монастыре, Санаине, Дилижане, Севане, Гарни, Гегарде и, конечно же, прогуляться по столице, поучаствовать в кулинарном мастер-классе по приготовлению национальных армянских блюд от главного шеф-повара Армении С. Мамуляна, насладиться водной феерией “поющих фонтанов”...
Поскольку турпрограмма была довольно насыщена, интервью тоже состоялось в несколько “гоночном” духе. Итак, гость “Горца от ума” — профессиональный гонщик Ярослав СОЛОВЬЕВ.
— Ярослав, “откуда родом” ваша любовь к гонкам и как вы попали на “Париж — Дакар”?
— Любовь к машинам и гонкам у меня с детства, из Дома пионеров. Через десять лет тренировок и участия в чемпионатах по ралли-рейдам, чемпионате Европы и классическому ралли в России, показалось, что пора испытать себя в ралли-марафоне “Париж — Дакар” — в результате 2007, 2008, 2009, 2010 гг.
— Почему вы решили проехаться по Закавказью?
— Из любопытства. Никогда раньше тут не был.
— Ну и в какой из стран скорость жизни совпадает с привычной вам — той, с которой любите побеждать?
— Ни в одной. Это и хорошо! Лучше приезжать отдыхать, наслаждаться красивыми видами и гостеприимством.
— Какого вы мнения о наших дорогах?
— В Ереване дороги хорошие, а вот за его пределами — не очень.
— Как считаете, Армения могла бы быть включена в число стран, где проходят гоночные состязания?
— Да, могла бы, но большинство трасс были бы очень опасны. Экстремальны.
— Какие у вас впечатления от Армении? Что понравилось, что нет?..
— Не понравилось: архитектура столицы, за исключением площади, фонтанов и некоторых старых зданий. Понравилось: отношение людей, интересные экскурсии, красивые виды.
— С чем до посещения ассоциировалась у вас Армения и что сейчас будете представлять, вспоминая об Армении?
— До посещения вашей страны у меня была ассоциация с прекрасным и талантливым актером Фрунзиком Мкртчяном и, конечно, со знаменитым коньяком “Арарат”! А вспоминать буду отныне красивую лестницу с каскадом фонтанов, ведущую в сердце Еревана, армянское гостеприимство и хороших людей!
— Какие достопримечательности вы бы отметили?
— Гору Арарат и старые церкви.
— Что нового для себя открыли вы в Армении?
— Тутовую водку... и способ начисления лет коньяку при купажировании.
— В какой бы из стран Закавказского региона вы бы захотели поселиться (приобрести недвижимость)?
— Не люблю быть привязанным к какой-то местности. Основная база в Москве, все остальное — только туристом.
— Вы проехали туром Азербайджан — Грузия — Армения, а чем именно вам запомнилась Армения?.. Каков сравнительный анализ?
— Невозможно сравнивать эти страны! Природа, люди, кухня... все абсолютно разное!
— Чего не хватает армянскому туризму?
— Не весь персонал, работающий в ресторанах, гостиницах, магазинах и т.д., до конца понимает, что такое сервис и качество обслуживания! И это болезнь не только Армении — такая ситуация практически во всем Закавказском регионе.
— Можете ли тремя прилагательными описать каждую из увиденных в Закавказье стран?
— Армения: древняя, душевная, интересная. Грузия: конфликтующая, красивая, добрая. Азербайджан: советская, нефтяная, стабильная.
— И в свете последних событий, о произошедшем в Бирюлево... Какова ваша позиция?
— Народы не должны конфликтовать. Участники погромов — не настоящие русские, они простые националисты. Наши народы больше друзья, чем враги.
До скорой встречи в Ереване!

вторник, 15 октября 2013 г.

Мариам МЕРАБОВА: "Надо не родственников финансировать, а приглашать на мастер-классы Мастеров!"

            В рамках фестиваля "Неделя Музыки в Ереване", организованном режиссером и шоуменом Эмилем Каратом и продюсером Зарой Мхеян, с большим успехом прошел концерт группы Miraif. Нам удалось побеседовать с солисткой группы, одной из самых востребованных исполнительниц Москвы, участницей многих джазовых фестивалей Мариам МЕРАБОВОЙ.
— Мариам, вы родились и выросли в Ереване. Каковы ваши впечатления от Еревана сегодняшнего?
— Чувства смешанные, честно говоря... Я родилась и жила на улице Туманяна. Радость и счастье от того, что я снова хожу по этим улицам, дышу этим воздухом, вижу эти здания и могу прикоснуться к стенам из любимого туфа! Но мне очень обидно за снос исторических зданий на ул. Абовяна, обидно видеть совершенно чудовищные новоделы в центре города и совершенно заброшенные районы, которые с каждым годом все хуже и хуже выглядят. Молодежи и "новым" ереванцам это не видно настолько, насколько это очевидно для коренных жителей. Увы, это обычное явление не только для Еревана, но и для Москвы, Тбилиси и других городов. Мы являемся свидетелями большой миграции народов.
...Я прожила в Ереване до восьми лет, училась в музыкальной школе им. Чайковского по классу ф-но у Аиды Саакянц — жены великого музыканта и руководителя Камерного оркестра Армении Заре Саакянца и мамы известной всем Сати Саакянц. В Москву мы с мамой переехали в 1980 году. С моим будущим мужем и основателем группы Miraif мы познакомились на первом курсе Гнесинского колледжа. За эти годы основной состав группы практически не изменился.
— Не так давно вы поддержали представительницу Армении на "Евровидении" Еву Ривас, великолепно выступив с ней. Сегодня много говорится о "ценности" этого конкурса. Считаете, Армения должна продолжать участвовать в нем?
— В конкурсе нет ничего плохого, так как внутри царит безупречная работа профессионалов, прекрасная атмосфера и, наконец, появляется множество контактов со всей Европы. У Евы была прекрасная команда на сцене — Дживан Гаспарян, Гор Суджян, Тигран Петросян, а песню написал замечательный композитор и на тот момент руководитель Государственного джаз-оркестра Армении Армен Мартиросян. Да и Ева сама выступила совсем неплохо, учитывая всю ответственность и волнение. Во всяком случае две недели нашего пребывания в Осло она была одной из самых привлекательных персон для журналистов. Все отметили национальную нить в песне!
На мой взгляд, Армения должна участвовать в конкурсе — это хороший подарок для армянской диаспоры в разных странах.
— Вы много выступаете и имеете возможность сравнивать аудитории. Чем отличен ереванский зритель?
— Я до сих пор под впечатлением от прошедшего концерта. Зрительный зал просто покорил своим приемом и любовью! Я перед концертом страшно волновалась, но 2,5 часа пролетели незаметно!
Что касается ереванского зрителя, не забуду реакцию Эл Джерро после своего ереванского концерта: он без устали повторял: "Они не просто пели со мной, я видел, как некоторые пропевали линию баса!" Всем известно, Ереван всегда славился своей любовью к джазу.
— Как прошла встреча с ереванскими коллегами? Все произошло по-джазовому, импровизационно, не так ли?..
— Конечно, мы прилетели заранее, чтобы у нас была возможность прорепетировать. К нам пришли не просто друзья, а изумительные исполнители, перед каждым из которых я снимаю шляпу! Армен Уснунц исполнил произведение Армена Мерабова, написанное специально для него, и сделал это совершенно космически! Ева и Гор Суджян принесли с собой юность и Божественный дар, а Тигран Петросян баловал всех нас высочайшим уровнем исполнительского искусства.
...Жаль, что накануне произошла некрасивая ситуация с Левоном Малхасяном и недопонимание с Ваагном Айрапетяном, но на концерт это никак не повлияло.
— Действительно, что их не было... Но вечер был просто великолепный! Возвращаясь к зрителям, особо хочется выделить бабушку Марго, которая сидела в партере и на протяжении всего вечера вырезала из бумаги голубок и лебедей и раздавала детям...
— Это невероятная история! Как жаль, что я не знала об этом во время концерта — я бы поцеловала ей руки.
— То, что она делала, тоже был Джаз, не так ли?
— Это можно назвать Добром, Любовью, Счастьем! И, конечно, Джазом, так как такой импровизации никто не ожидал!
— Глинка как-то сказал: "Музыку создает народ, а мы, художники, только ее аранжируем". Некоторые наши "художники" почему-то предпочитают аранжировать музыку соседей, облекая все это дело в низкопробную армяноязычную пародию под названием "рабис". Сегодня рабис можно найти во всем — живописи, скульптуре, архитектуре — новоделы в городе, с которых началась наша беседа, тому подтверждение. Каково ваше отношение к этому явлению?
— Честно говоря, я очень опечалена этим фактом. Настолько очевидно, что в общей массе культурный уровень конкретно снизился. Исполнители рабиса собирают огромные залы, в то время как остальная музыка находит своего зрителя в меньшинстве. Такого не было раньше! Я помню филармоническую публику Еревана, я помню лица — умные и красивые...
Сейчас даже на внешнем уровне очевидна деградация: в Москве ежегодно проходит пафосное награждение Armenian Musik Awards, а до этого проходил "Ташир". Эти мероприятия активно пропагандируют дурновкусицу, совершенно игнорируя достойных исполнителей разных стилей. Про классику я вообще молчу...
— Какова, по-вашему, должна быть позиция страны на этот счет?
— Государственные деятели должны понять, что самое главное достоинство страны — это ее люди. Если не заниматься воспитанием ребенка, то родителям вскоре придется краснеть за него перед всем миром. Так же и с народом. Культуру надо воспитывать, культивировать, тем более что наша земля богата талантами! Надо поддерживать на государственном уровне образование, театры, художников, музыкантов... Финансировать не родственников, а интересные проекты, посылать на всемирные фестивали, приглашать на мастер-классы знаменитых Мастеров!
— Вы сегодня живете и работаете в России. А что может убедить вас в резонности возврата на родину?
— Я часто думала об этом... В ментальном поле, в котором сейчас находится наше общество, я существовать не смогу. С болью узнала, что скоро еще два достойнейших музыканта собираются покинуть Ереван. Для них это очень сложное решение, но единственно возможное, чтобы продолжить творчество. "Никому ничего не надо" — так можно охарактеризовать нынешнее состояние. Даже если правительство постарается переманить всех, кто может послужить на благо родине, сегодня мало кто отзовется, так как вера подорвана. У власти должны стоять культурные люди и тогда им не придется доказывать необходимость верить им.
— Вопрос от читателя "НВ": что бы вы попросили у золотой рыбки?
— Я бы попросила стереть из памяти у людей все обиды, вернуть им веру и радость от того, что можно делиться. Для себя я попросила бы джазовый колледж, где собрала бы достойнейших музыкантов для передачи следующим поколениям их мастерства.
— И напоследок, когда планируете следующий концерт в Ереване? 
— Очень жду скорейшего возвращения в Ереван! Зависит это не от нас, но мы в своем графике отметем все ради гастролей на Родине. А зрителю желаю и дальше оставаться таким же открытым и доброжелательным.

пятница, 11 октября 2013 г.

А ВОЗ И НЫНЕ ТАМ,


или окончательный ответ «Может быть…»

          Беседуя с писателем Рубеном Пашиняном о его пьесе, затерявшейся в дебрях бюрократической машины, я невольно вспомнила историю, произошедшую с приятелем-скульптором в той же самой конторе под названием «Министерство культуры».
            Однажды скульптор обратился в МК с проектом памятника. Идею одобрили, попросили принести проект на бумаге — в виде чертежа, чтобы вынести на рассмотрение соответствующей комиссии. Прошли дни, недели, месяцы — из МК ни слуху. Отправившись в культурное ведомство, скульптор долго не мог найти своих чертежей — сотрудницы отдела, куда он сдал проект, лишь удивленно хлопали ресницами, не понимая, о чем речь. Порывшись в куче подобных заявок, чертеж все-таки удалось найти. Правда, как поведал скульптор, на оборотной стороне красовались круги от кофейных чашек…
              Нечто подобное произошло и с пьесой Р.Пашиняна «Разтроение», которая уже три года лежит на полке в том же ведомстве мертвым грузом. А, может уж вовсе и не лежит, хотя, как поведал автор, попала она туда не по его рьяной инициативе, а по предложению того же МК в лице начальника отдела современного искусства. 

               Приходите завтра!
        Р.Пашинян подал пьесу в отдел современного искусства МК в 2010г. для рассмотрения с целью внесения ее в список бюджетных проектов. Вскоре из МК пришло письмо о том, «что возможность содействия постановке пьесы будет рассмотрена в 2011г.в контексте заявок, реализуемых в рамках госзаказа». Писателя ознакомили с формой подачи заявки, и он в короткий срок приложил к ней недостающие документы. Скажу, что пьеса «Разтроение», написанная на русском языке, заинтересовала худрука столичного Русского драмтеатра А.Григоряна, согласившегося предоставить Малый зал для проб и репетиций в случае финансирования проекта. Ведь уже проделано достаточно работы — готова музыка к спектаклю, специалистом из Швейцарии Викторией Риедо разработана сценография.
             По словам Р.Пашинян, на протяжении 2 лет раз в квартал его вызывали в МК, но заседание и встреча с министром каждый раз откладывалась по разным причинам. В один из таких разов чаша терпения переполнилась, и Рубен попросил сотрудника отдела современного искусства Вардана Акопяна перестать его «дергать», если так будет продолжаться и весь третий год. На следующий служащий МК, вручив писателю копию бизнес-плана и оставив у себя оригинал документа и саму пьесу, попытался заверить его в том, что пьеса когда-нибудь обязательно будет поставлена. Как говорится, «дергать» перестали, так и не дав автору окончательного ответа о дальнейшей судьбе его произведения. Кстати, на вопрос Пашиняна, прочел ли кто-либо пьесу, в МК его закидали кучей «да, конечно!» и похвальными словами, однако вспомнить название пьесы никто не смог.

 Писатель, сценарист, продюсер
            Рубен Пашинян известен в литературных кругах Армении и зарубежья. Автор ряда сборников пьес, рассказов и миниатюр, он является и основателем творческой группы P.R. Creative Teamwork, занимающейся продвижением русскоязычных проектов в Армении. Группа занимается активной издательской и презентационной деятельностью, вынося на суд читателей произведения современный армянских поэтов и прозаиков разных стран, пишущих на русском языке. Известна она и другими проектами первой в Армении авторской аудиокнигой «PR» (&…), а также первой монопьесой в аудио-формате «Целлофановое счастье» известного армянского драматурга Карине Ходикян.
            Один из нашумевших проектов, инициированных Р.Пашиняном — выставка «Три грани Еревана», устроенная в культурном центре «ЕРКАТ» и нацеленная на привлечение внимания общественности на уничтожение архитектурного облика столицы. Участник литературных конкурсов, Рубен не раз удостаивался звания лауреата и победителя. Писатель удачно пробует себя и в кино: им созданы сценарии к детскому юмористическому киножурналу «Гжук», киноальманах «Четыре новеллы на армянские мотивы» и т.д. Одна из новелл — «Сынок, а где Евфрат?», высоко оценена русским писателем Леонидом Юзефовичем, издана в Канаде в журнале «Санкт-Петербург», готовится ее перевод на западно-армянский язык.

              Something changes???
           У Р.Пашиняна готов также сценарий фильма под названием «Something changes», в гротесковой форме повествующий о том, что может произойти на планете, если стихии поменяются местами. Сценарий одобрен разными режиссерами, в том числе Кшиштофом Занусси и председателем Гильдии киноведов и кинокритиков, арт-директором кинофестиваля «Золотой Абрикос» Сусанной Арутюнян. «Пашинян принадлежит к художникам, рассказывающим не о внешних коллизиях в жизни человека, а о жизни его души, о том невидимом, что формирует нас, — высказался писатель, телеведущий, член Академии российского телевидения Андрей Максимов. — Заявка представляется мне произведением своеобразным и серьезным, из нее может получиться хорошее кино, где будет и увлекательный сюжет, и парадоксальные ходы, и, главное, глубина, которой сегодня так не хватает нашей жизни и нашему кино».
              Однако, как и в истории с пьесой «Разтроение», кинопроекту «Something changes» пока не удается пробить бюрократическую стену, на сей раз Национального киноцентра Армении. «У нас любят жаловаться, что в стране практически нет сценаристов. Стоит же обратиться с проектом в ту или иную структуру, как перед тобой захлопываются двери. Ключ к ним один — найти спонсора или зарубежных грантодателей, деятельность которых на территории Армении не всегда достойна, посему и связываться сними у меня нет желания, — уверяет Р.Пашинян. — Я хочу работать со своей страной и для нее, в противном случае ничего не остается, как выбрать проторенный соотечественниками путь под названием «миграция».

Лина ПИРУЗЯН
«Аргументы и факты», №41 (1718)

«Нужна строгая дифференциация между серьезным театром и “хихи-хаха”»

       Завтра спектаклем «Пластиковые сады» итальянского театра Cantieri Teatrali Koreja закроется XI театральный фестиваль HIGH FEST. «Каков он — ваш зритель? Как изменился за эти десять лет? Какова в целом оценка «высокой химии» от нового фестиваля?» — с этих вопросов началась беседа с президентом HIGH FEST-а Артуром ГУКАСЯНОМ.
— У нас уже есть свой зритель — некая целевая прослойка, старожилы, студенты театральных вузов, коллеги из других театров и т.д. Есть также люди, активно посещающие не только наш фестиваль, но и другие — кино- и музыкальные фестивали, выставки и флешмобы. Именно за расширение этой аудитории мы ратуем и к этому стремимся. Именно она должна формировать основного зрителя подобных мероприятий и по ней можно судить об успешности того или иного начинания в целом.
Что касается фестиваля... С одной стороны, стало больше зрителей, но в то же время интеллектуальный уровень аудитории понизился. Скажем за это спасибо невероятному количеству антреприз, калечащих вкус зрителя. Зарабатывание денег втупую, где спектаклем и не пахнет! Я не против — пусть зарабатывают, но зачем при этом уродовать нашего зрителя, снижать его уровень? Ведь потом он приходит на серьезные спектакли и, не найдя своего любимого «рабиза» и «ржалова», возмущенно удаляется. Антрепризниками сегодня делается все, чтоб отучить человека включать мозг, вот он и негодует на наших спектаклях. И несмотря на прогресс фестивального процесса, увеличение аудитории и т.д., тенденция одурманивания, оболванивания зрителя дешевыми антрепризными постановками продвигается куда более успешно. Это очень опасно — процесс становится необратимым.
— Да, но это явление мирового масштаба — антреприза везде наступает, перформанс «убивает» слово и т.д.
— Согласен. Но если мы говорим, допустим, о Вене, то там театров, ежегодно представляющих высокопрофессиональные постановки намного больше, чем всякого рода антреприз. Поэтому пьесы Рэя Куни и т.д., конечно, доступны австрийцу, но ни в коей мере не формируют интеллектуальную планку — мышление, приоритеты и вкус — среднестатистического зрителя-театрала. Есть строгая дифференциация между серьезным театром и «хихи-хаха». Одно для души, другое для «поржать-поплакать».
— А почему нет анонсирования спектаклей по ТВ и радио?
— В рамках предоставленного госфинансирования делается все возможное, но этого, увы, недостаточно. Должна осуществляться внятная, обоснованная и тщательно продуманная дифференциация подобных мероприятий. Нельзя сладкоежке, подростку и диабетику давать ту же конфетку — кому-то нужно дать две, кому-то — нормированно, а иному вообще сладкое строго противопоказано. Государство должно это непременно учитывать.
Пока что мы развиваем свою деятельность исходя из нашего бюджета. Жаль, что пока не удается осуществить всех наших планов и задумок. Выделенной суммы — той, что ежегодно нам предоставляется, — оказалось, увы, недостаточно. Мы смогли лишь сделать бесплатным вход на спектакли и по возможности проинформировать об этом зрителя. Все спектакли проходят при полных залах — слава Богу, не всех удалось «растлить антрепризой». А есть и те, что проходят у нас «курс восстановительной терапии»...
— Как ни крути, но все, как видно, упирается в культурную политику, об отсутствии которой твердят едва ли не все люди культуры. Некоторые сравнивают сегодняшний «культурный процесс» с попыткой испечь блины из муки и воды без наличия сковороды и масла: что-то в итоге получается, но есть это не всегда приятно и безопасно... Как быть?
— На мой взгляд, должна быть создана инициативная группа экспертов, которая будет вносить предложения госструктурам о поддержке того или иного проекта. В эту группу должны войти как наши представители, так и — непременно! — специалисты из-за рубежа. Именно эти зарубежные профессионалы, как бы одновременно исполняя роль третейского судьи, должны будут помочь нам сформировать ту систему, ту культурную направленность, ту культурную идеологию, которая со временем приведет к созданию механизмов, уже многие десятилетия успешно действующих в их странах. К примеру, Министерство культуры в той же Голландии — это некое промежуточное звено (немногочисленный штат), исполняющее роль посредника между государством и фондами — по театру, по кино, по музыке и т.д., — решающими (на альтернативной основе!), кому и сколько давать денег на осуществление того или иного необходимого государству проекта. Эта система осуществляет как культурную политику страны, так и поддерживает реноме носителей этой самой культуры. Нам идти до этого еще ой как долго. Но надо что-то делать, создавать, выходить на специалистов мирового уровня...
Нельзя проводить кинофестивали и вообще говорить о развитии киноиндустрии в стране с одним кинотеатром — это просто недопустимо! Люди приезжают на «Золотой абрикос» и видят, как мы пытаемся «в пригоршне сварить суп». Организаторы справляются с этим, конечно, мастерски — надо отдать им должное и снять шляпу, — но с чем уезжают отсюда гости и участники этого фестиваля?.. И с чем в итоге остаемся мы?.. Вот об этом, на мой взгляд, сегодня крайне необходимо задуматься. Не поддерживая, не воспитывая зрителя, мы рискуем провалить все, чего достигли — и, увы, не только за последние годы.

суббота, 5 октября 2013 г.

HIGH FEST. День V!

      Сегодня уже пятый день фестиваля HIGH FEST. За это время было показано немало интересных спектаклей. Но пока что безусловным лидером, точнее сказать, откровением остается театральная труппа «1927», представившая на открытии спектакль «Животные и дети занимают улицы».
"В 2011 году в Эдинбурге этот коллектив был признан лучшим, именно тогда мы с ними познакомились, и я предложил им участвовать в нашем фестивале, — рассказывает президент фестиваля Арутр Гукасян. На 2012 год у них уже были запланированы американские гастроли, и мы договорились на 2013-й. Спектакль, надо сказать, очень смешной, почти без текста, мультимедийный — с живым тапером, анимацией и т.д." Действительно, спектакль произвел настоящий фуррор — очень талантливая работа. Браво! Ниже представляем отрывок из пресс-конференции с участием актрисы театра "1927" Льюис Барфут.



       Вторым по силе — многие могут со мной не согласится, указав эту работу несомненным хедлайнером — стал спектакль Валмьерского драматического театра «Фрекен Жюли» (Латвия). Объясню, почему ставлю их «секондом». Постановщиком, режиссером Владиславсем Наставшевсом, уже не говорю об авторе пьесы шведском  драматурге Августе Стринберге, работа проделана титаническая — можно сказать, гениальная. Глубокий смысл пьесы, рассказывающей о терзаниях Фрекен Жюли, переспавшей с лакеем и, не зная, как после этого появиться на глаза отцу, оставшейся на распутье, не может не тронуть зрителя. Равно как великолепно найденная постановщиком идея с качающимся брусом — актеры на него  как выкладывают разные предметы, так и залезают: занимаются любовью, спят и т.д., — символизирующим и усиливающим ощущение шаткости происходящего и творящегося на душе Фрекен Жюли… 

        Но актеры! Сказать, что они не играли? Да нет, вроде играли. Вот именно, что вроде... Скорее проговаривали текст, исправно таская друг друга за волосы, царапаясь, рыгая и плюясь. Но даже это умелое владение телом и диафрагмой не смогло загладить полного отсутствия энергетического посыла и ощущения пустоты, исходящего от них. Актеры, скорее всего, неплохие, но созданные ими «невкусные», «невыпуклые» персонажи существенно подпортили ощущение от самого спектакля. Это личное мнение «Горца от ума», не представляемое как истина в конечной инстанции и никому не навязываемое. 

Сегодня вечером в НПАК-е в 19.00 ожидается третий по силе — во всяком случае так можно заключить по анонсам — фестивальный спектакль: «Узбек» Талгата Баталова — рассказ от первого лица о том, что творится в головах и повседневной жизни гастарбайтеров. Баталов сочинил спектакль о самом себе — актере и режиссере из Ташкента, работавшем у себя на родине в знаменитом театре "Ильхом" под началом Марка Вайля. В Узбекистане он считался русским, а в России его считают узбеком. Его моноспектакль — документальный стендап, уникальный для нашего театра опыт рассказа актера о своей личной судьбе, монолога от первого лица, словом, разговор с аудиторией без привлечения внешних эффектов. Кстати, зеленый узбекский паспорт с графой "национальность", узбекское приписное свидетельство, заявление об отказе от гражданства Узбекистана — все это пускается по рядам, и личную биографию автора спектакля можно почувствовать даже на ощупь. При всем этом спектакль очень легкий, смешной — думаю, понравится нашему зрителю.
Спектакль будет играться и завтра в то же время, в том же месте. Но «Горец от ума» поспешит на сегодняшнее представление, дабы одним из первых поделиться своими впечатлениями…

         P.S. Личная просьба от "Горца от ума" к некоторым зрителям: выключайте свои мобильные телефоны во время спектакля, не шуршите программками и не сопровождайте спектакль своими высказываниями, делая это громко и бестактно (в первую очередь это касается "критиков" и "журналистов")
— всем этим вы мешаете восприятию спектакля и увеличиваете вероятность его срыва. По меньшей мере, это гостеприимно!

Асмик Папян: “Нашей культуре не хватает порядочных людей!”,

или “Культурный постфактум” наших дней

У нас уже наметилась четкая тенденция, если не сказать “добрая” традиция узнавать о визитах известных певцов, актеров, коллективов и т.д. лишь после их отъезда, в лучшем случае — непосредственно после концерта. Виновников тому немало: организаторы, плохо анонсирующие мероприятия, зрители, которым не по карману дорогущие билеты, а посему переставшие следить за рекламой...
 Но бывают и мероприятия, билеты на которые доступны, анонсируются они нормально, просто в общем потоке внимание как-то ускользает. Одним из таких пропущенных по недоглядке мероприятий стал концерт, посвященный 200-летию Вагнера и Верди с участием знаменитой оперной певицы Асмик ПАПЯН, о визите которой многие почитатели ее таланта узнали, увы, постфактум...
— Этот концерт не был запланирован. Он был организован буквально за неделю, и я была искренне удивлена тому, что собралось столько людей — видимо, “партизанская” почта у нас все же работает неплохо... Дело в том, что я приехала с семьей на отдых после двух месяцев изнурительных репетиций “Тристана и Изольда”. У нас с мужем была запланирована целая программа туров по Армении, даже хотели съездить в Мегри — единственное место, где он не был... Вдруг звонит Эдуард Топчян и предлагает спеть на завершающем концерте сезона. Ну, как я могла ему отказать? Но что петь?.. Я ведь не выступала с нашим филармоническим концертом целых 22 года, и программу надо было представить достойную. Мы вспомнили о двух замечательных датах — юбилеях Вагнера и Верди, и решили собрать программу из их произведений. Целую неделю вместо намеченного отдыха я репетировала, не спала ночами, волновалась... Я повторюсь, искренне была удивлена огромному количеству зрителей на концерте — ведь рекламы было очень мало: парочка постеров и рекламный щит у входа в Филармонию. Телевидение и радио молчали...
— Поговорим о пришедших. Есть ощутимые изменения в нашем зрителе?
— Самое заметное изменение в нашем зрителе это то, что он у нас все еще есть! И он не просто продолжает ходить на концерты классической музыки, но и стал молодеть. То есть если публика в европейских залах в основном представлена людьми взрослыми, пожилыми, то у нас зал далеко не “седой” — молодежь потянулась к классике, и это не может не радовать. В том вижу большую заслугу наших исполнителей, в первую очередь Филармонического оркестра под управлением Эдуарда Топчяна — человека, искренне преданного своему делу, и собравшему вокруг себя таких же фанатиков своего дела. А хорошая работа всегда будет достойно оценена, и вот вам результаты — возрастная планка отечественного зрителя существенно понизилась. Это просто замечательно!
— В позапрошлом году вы отмечали 25-летие своей профессиональной деятельности, вновь и вновь покорив и без того влюбленного в вас зрителя. А кому бы вы сами признались в любви в этот день — без кого ваша деятельность не состоялась бы?..
— В первую очередь я поклонилась бы перед своей Родиной! Перед генами, перед корнями, создавшими меня, сделавшими такой, какой я есть. И конечно, перед своими родителями!
Также хотела бы поблагодарить всех своих учителей: начиная от школьной учительницы, научившей меня красиво и грамотно писать, заканчивая учителями в музшколе и, конечно же, отдельно хочется отметить человека, во многом определившего мое будущее, сыгравшего огромную роль в моем становлении — Татевик Сазандарян. Низкий всем вам поклон, мои родные!
— Кстати, об учителях. Прекрасно, что мы помним о 200-летии Вагнера и Верди, но это не дает права забывать о наших композиторах. Несколько лет назад был откровенно игнорирован юбилей Эдгара Оганесяна, в этом году 100-летие Арама Сатунца прошло незамеченным и многих-многих других... Когда пять лет назад отмечали 70-летие армянского джаза, никто даже полусловом не вспомнил людей, воспитавших наших джазменов... Да что там, недавно был день рождения Комитаса — в консерватории, носящей его имя, не было даже намека на празднование, а у памятника — ни одного цветка... Вас когда-либо приглашали участвовать в подобных концертах?
— Нет, увы, со мной никто не связывался, и мне тоже очень больно, что юбилеи наших видных композиторов, внесших огромный вклад как в культуру, так и в воспитание новых поколений, остаются незамеченными. Это непозволительно!
Помню, в советское время, будучи еще студенткой, я довольно часто выступала на юбилейных вечерах, причем посвященных не только композиторам. Помню, я пела на юбилее Амо Сагияна, Серо Ханзадяна, Сильвы Капутикян, даже на 70-летии Гусана Аваси. Это была прекрасная традиция, которую, думаю, стоит возродить. В Европе не отмечают юбилеев, не делают юбилейных концертов — обидно, что мы в этом стали на нее похожи. Ведь это откровенно чуждо нашей культуре, нашему отношению к старшим. Вот почему в год юбилея Эдгара Оганесяна (да и сейчас не поздно!) не восстановили оперу “Путешествие в Эрзерум”? Премьера ее состоялась в 1987 году, и мне посчастливилось участвовать в ней. Замечательная опера, талантливейшая, не говоря уже о том, что в сложившейся ситуации она имела бы сегодня совершенно новое “геополитическое звучание”.
У нас откровенно мало опер — если Европа может себе позволить “жить на проценты” от созданного оперного капитала, то у нас опер раз-два и обчелся. Надо, чтобы наши композиторы писали оперы, я более чем уверена, что наш музыкальный потенциал имеет возможность вписать новые страницы в историю мирового оперного искусства. Помню, какой фурор произвела опера Авета Тертеряна “Землетрясение” в Мюнхене! Критики писали, что после Вагнера такого давно не бывало. Они ходили по пять раз слушать эту оперу! Ну раз, ну два, но пять раз!
И речь идет не только об уже зарекомендовавших себя композиторах, произведения которых в молодости я очень часто исполняла — Эдгара Оганесяна, Ваграма Бабаяна, Степана Лусикяна, Изабеллы Аразовой... Какое количество людей нам еще предстоит раскрыть, воспитать, вывести в люди! Помню, в 1995 году ко мне обратились с конкурса, жюри которого возглавлял Клаудио Аббадо, с просьбой найти некоего Арама Петросяна — молодого армянского композитора. Я тут же связалась с Эдуардом Михайловичем Мирзояном, и мы нашли Арама ...в Лори. Оказывается, он каким-то образом узнал о проводимом в Европе концерте и обычным письмом послал им партитуру своей Оратории для симфонического оркестра и хора (на армянском языке). Эта работа удостоилась Гран-при! И организаторы сбились с ног, пытаясь связаться с автором. Тамошний хор разучил армянский текст, и надо было видеть ликование Арама Петросяна, когда он в Вене услышал свое произведение в исполнении этого замечательного хора и Венского филармонического оркестра. Получив свою награду и солидный гонорар, он вернулся в Лори. Но где он сейчас? Где все эти талантливые ребята, которые могут сделать немало для нашей культуры?
И не только в музыке — я уверена, у нас немало молодых талантливых актеров, сценаристов, режиссеров... Просто всех их надо найти, раскрыть, обучить, воспитать... А это долгий, кропотливый, но очень благодарный труд!
— Некогда эту функцию исполняли консерватория и Союз композиторов. Но и там, и там сегодня не спокойно. Союз так вообще после “баталий” разделен на два лагеря — тех, кто за Амирханяна, и тех, кто против. А ведь некогда именно эти институты “музыкальной власти” устанавливали планки, приоритеты, определяли уровень, направляли молодых композиторов... Как вы считаете, чего не хватает сегодня нашей “культурной машине”?
— Я вспоминаю годы правления Эдуарда Михайловича — человека, делавшего все в первую очередь во благо нашей музыки, культуры, обеспокоенного судьбой нашего искусства, нежели своим личным благосостоянием. Я бы не хотела называть имен и раскрывать скобок, тем более что сегодня и так всем все понятно, просто немногие решаются говорить вслух, но я считаю, коли дали тебе право возглавить какую-то систему, так будь честен, старайся хотя бы сначала отдавать людям, а потом класть в свой карман. Я считаю, что сегодня нашей культуре не хватает порядочных людей! Именно их малое количество сегодня пытается противостоять вопиющей бесхозности — и, увы, не только в культуре.
— Ну и напоследок, каковы ваши ближайшие творческие планы — как долго еще предстоит армянскому зрителю ждать встречи с вами?
— Ну, как я сказала в начале нашей беседы, вскоре состоится мое выступление в опере «Тристан и Изольда» — после Верди, Беллини и т.д., я переключилась на Вагенра и Штрауса.  Также готовлюсь к участию в концертах, посвященных 100-летия Бенджамина Бриттена, состоятся концерты в Зальцбурге… Словом, насыщенная программа.
Что же касается нашей встречи с  ереванским зрителем, то, думаю, мало кто сможет назвать меня тяжелой на подъем. Я могу приехать даже, чтоб спеть одну арию — как это было в концерте, посвященном Дню армии. Но ведь я же не могу требовать или просить, чтоб меня пригласили — будут приглашения, будем встречаться. Дай Бог, чтоб это было часто!

Сегодня ты играешь джаз, а завтра — кандидат искусствоведческих наук!

          Музыка толстых”, как говорили большевики, довольно популярна в Армении, не говоря уже о том, что многие из наших джазменов откровенно именуют свою музыку “армянским джазом”... А с чем его едят? И существует ли он вообще или, как в известном анекдоте о Рабиндранате Тагоре и ваучере: все очень уважают, но никто не может толком объяснить, что это?..
Считается, что он появился в Армении 75 лет назад, когда по радио впервые прозвучала джазовая композиция в исполнении оркестра под управлением Артемия Айвазяна. Бытует также мнение, что армянский джаз существует с тех пор, как армяне стали вообще исполнять подобную музыку. Как бы то ни было, армянский джаз успел полюбиться за эти годы не только у себя на родине, но и стал признанным брендом на мировом джазовом рынке.
В чем же секрет популярности армянского джаза? В чем его неординарность? И, наконец, кто же тот смельчак, что осмелился не просто заговорить на эту тему, но и представить свои умозаключения в виде диссертационной работы “Джаз в Армении”? Впрочем, особо представлять его не надо — это заслуженный деятель искусств РА, доцент Ереванской Госконсерватории Армен “Чико” ТУТУНДЖЯН.
Талантливый музыкант, один из столпов легендарного “брюсовского” джаз-трио, основатель группы Chico&friends Армен Тутунджян уже давно и плодотворно работает над изданием книги об армянском джазе. И очень правильно, что он решил представить свои изыскания, умозаключения в этой области в качестве диссертационной работы. Руководителем работы стал профессор Госконсерватории им.Комитаса, кандидат искусствоведения композитор Михаил Кокжаев. “Работа Тутунджяна относится к числу наиболее актуальных, поскольку исследований в областях музыкознания, связанных с жанрами джазовой музыки, у нас очень мало, — считает Михаил Артемович.
— Армен Тутунджян — создатель учебника “Ритм и движения”, а также автор готовящейся к изданию книги о становлении и развитии джаза в Армении, опираясь на большой собственный опыт исполнителя и широчайшую информацию об истории формирования армянского ответвления джаза, весьма профессионально отнесся к замыслу своей диссертации “Джаз в Армении”. Она осуществлена обстоятельно и, не скрою, мне, человеку, имеющему некоторое отношение к джазовой музыке, чрезмерно интересна. Да и в целом, интерес к развитию джаза в поле национальной музыкальной культуры огромен. Достаточно отметить, что концертных площадок, на которых звучит джаз — отечественный и зарубежный — множество. Весьма значительным выглядит число громких имен армянских джазовых музыкантов, прославивших себя и нацию за пределами страны.
Необходимость углубления исследования феномена национального джаза очевидна, и не только в плане исторических исследований, но и в плоскости фундаментальных исторических изысканий. За многие десятилетия развития джазовое искусство Армении обогатилось самобытной ритмикой и интонационностью, восходящей корнями к многовековой армянской традиции, высокодуховной и совершенно уникальной по характеристикам музыкальной выразительности. Между тем внимания, уделяемого музыковедами этому пласту национального искусства, явно недостаточно. Это несомненный пробел в нашем музыкознании, и я надеюсь, что диссертация Тутунджяна станет первой в серии исследовательских работ об особенностях армянского джаза.
...Кстати, как пообещал сам “без 5 минут кандидат”, книга “Джаз в Армении” скорее всего выйдет под занавес этого года. “Целью моей работы было выявление сугубо армянского джазового фактора, а не околоджазовой армянской музыки, — говорит он. — Если б я писал чисто научную работу о джазе, то начал бы не с 1938, а с 1956 года. Но! Надо отдать должное тем, кто стал предтечей армянского джаза, кто создал необходимую почву, на которой взошли те плоды, которыми восхищается сегодня, не побоюсь этого слова, весь мир.”
Отдельную главу как в диссертации, так и в готовящейся книге Тутунджяна занимает так называемый “блокадный” армянский джаз. “Джаз звучал в Армении, не прерываясь, как в блокадные годы, так и ныне — вне зависимости, считают ли наши музыканты армянским джазом то, что играют или нет, — продолжает Тутунджян. — И, конечно же, независимость позволила джазу выйти из домов, перенестись на площадки, стать, наконец, одним из средств заработка... Что же до интернациональности нашего джаза, то сам этот жанр требует тотальной и безоговорочной самоотдачи от музыканта, и каждый из них, погружаясь в бездонный мир этой чарующей музыки, привносит в нее кусочек себя. В этом и заключается волшебство джаза: каждый, играя джаз по-своему, понятен другому исполнителю...”
Ну что ж, нам остается лишь поздравить нашего дорогого Чико и еще раз отметить, что джаз — одна из самых уникальных платформ не только для музыкального, но и международного общения. И стоит лишь гордиться тем, что мы умеем общаться на этом языке — да так профессионально и самобытно, что даже другие народы по праву называют его АРМЯНСКИМ ДЖАЗОМ!