Культура — это стремление к совершенству посредством познания того, что более всего нас заботит, того, о чем думают и говорят... А заботит нас сегодня, как раз, отсутствие этой самой культуры. Замкнутый круг?.. О том, как выйти из сложившейся непростой ситуации, читайте в эксклюзивных интервью видных деятелей культуры Армении… и не только.

суббота, 29 марта 2014 г.

“Артавазд” до Джавахка доведет!..

        27 марта в Международный день театра состоялось вручение национальной ежегодной театральной премии “Артавазд”. В этом году мероприятие было посвящено 90-летнему юбилею Грачья Капланяна. 
Воистину, пути Господни неисповедимы — мог ли подумать Ара Ернджакян лет эдак тридцать назад, когда Камерный театр только-только открылся, точнее — получил статус государственного (это многим, откровенно говоря, не особенно понравилось!), что в 2014 году получит премию ни много ни мало имени самого Капланяна? Думается, вряд ли... Тем не менее вручением именно этой специальной премии худруку Камерного театра открылся “Артавазд-2014”.
Специальных премий удостоились также Роберт Элибекян за заслуги в области сценографии, юбиляр Жирайр Дадасян (в день театра он отметил свое 50-летие) за проект “Арцваберд” и Аида Симон за самобытную творческую и танцевально-пластическую интерпретацию в спектакле “Pro Шамирам”.
Особенно хочется отметить повышенное внимание жюри к молодым театральным деятелям. “Почему это “Титаник” может набрать целый урожай “Оскаров”, а у нас такого быть не может?” — не выдержал один из членов жюри, по совместительству ведущий мероприятия, замечательный актер и режиссер Виген Степанян, когда спектакль Гора Маркаряна “Вкус меда” (ТЮЗ) получил свой шестой “Артавазд”. Действительно, целый букет: “Лучший молодой актер” Самвел Даниелян, “лучшая молодая актриса” Мариам Казанчян, “лучший молодежный спектакль” и “лучший молодой режиссер” Гор Маркарян, “лучшая актриса” Шушан Казарян и “лучший актер второго плана” — Ишхан Гарибян. Мягко говоря, нехило — молодцы, ребята!

Лучшей молодой актрисой года также была признана актриса драмтеатра Нарине Петросян за роль в спектакле “Последний клоун”, а лучшим музыкальным оформлением — работа Ваге Айрапетяна в спектакле “Зоопарк Мадагаскар”. Лучшими дебютантами года стали Нора Григорян из театра им. Станиславского (“Все продается”) и пароняновец Вардан Кугианосян (“Жертвы любви”). Премия “лучшая сценография” досталась Седраку Великодному из Гюмрийского театра им. Аджемяна.
Премией “За достойное служение театральному искусству” были отмечены Жирайр Карапетян, Арташес Ованнисян и Маник Нагапетян, которая, поздравив коллег с Днем театра и поблагодарив за высокую оценку жюри и лично министра культуры, пожелала всем крепкого здоровья и... долгожданного повышения зарплаты. Зал взорвался аплодисментами.
Лучшей актрисой второго плана была признана Армине Вермишян из Ванадзорского театра им.Абеляна, лучшим актером года стал Гагик Мадоян из театра “Амазгаин” за роль в спектакле “Дядя Ваня”, который в свою очередь был признан лучшим спектаклем года — премию получил Грачья Гаспарян. А “Артавазд” за лучшую режиссуру достался Людвигу Арутюняну из Гюмрийского театра им. Аджемяна за спектакль “Крысы”.
Золотыми медалями СТД были награждены директор Тбилисского театра им. Адамяна Армен Баяндурян, Володя Ананян из театра им.Сундукяна и основатель Ахалкалакского кукольного театра Самвел Ходикян — в честь 15-летия театра. Последний с гордостью отметил, что награда вдвойне дорога тем, что “Артавазд” наконец дошел до Джавахка!
Церемония закончилась, грянул гимн “Артавазда”. Но, увы, к этому времени зал был уже пуст на две трети. Поздравление победителей плавно перенеслось на третий этаж театра музкомедии им.Пароняна, где главный спонсор мероприятия Винно-коньячный дом Шахназарян устроил для всех собравшихся замечательный фуршет. Ну что, остается лишь поздравить победителей и пожелать крепкого здоровья и новых творческих взлетов!


Пашинян Рубен, "Новое время"

вторник, 18 марта 2014 г.

Юрий АРУТЮНЯН: "Мы армяне, и это наше будущее!"

         Этой весной свое 70-летие отметит известный армянский композитор, автор как симфонических и камерных произведений, так и музыки ко многим армянским кинофильмам и мультфильмам, заслуженный деятель искусств Армении Юрий АРУТЮНЯН.
— Юрий Аршакович, довольно сложно, глядя на вас, человека энергичного и бодрого, каким-то образом связать вас с цифрой 70. Может, тут какая-то ошибка?..
— И да, и нет — тут, скорее, "ошибка" во мне самом. Признаться, не раз замечал за собой странную особенность: в отличие от многих друзей, с легкостью определяющих возраст незнакомого человека — особенно молодого человека или девушки, — я этого сделать никогда не мог: для меня существуют две "градации" — подростковый возраст и все, кто старше 30-и. Кстати, это выражается и в моем отношении к ним. Ко всем. Не умею общаться свысока. Видимо, это и позволяет не чувствовать собственный возраст.
— Говорят, человек остается молодым до тех пор, пока не начинает замечать людей моложе себя...
— Абсолютно точно. У меня есть 22-летний внук, Давид Мелконян, он саксофонист, так его частенько принимают за моего сына. Я объясняю, что не сын он мне, а внук — многие удивляются.
— Тем не менее, как собираетесь отмечать славный юбилей?
— Уж точно не "отчетом о пройденном пути": просто посидим, пообщаемся в кругу близких друзей... Опять же не буду никого заставлять слушать серьезную музыку, высказывать свое мнение и все такое. Просто дружеский "междусобойчик" — увы, это так редко удается, а тут такой, в общем-то, неплохой повод.
А самое главное, собираюсь поблагодарить тех, кто все еще рядом. Увы, в последнее время многие из моих друзей ушли в мир лучший. Если что-то и влияет на видение мира, на переосмысливание ценностей, если как-то и ощущаю свой возраст, так исключительно из-за этих потерь. Друзей становится меньше, и... возраст дает о себе знать.
— Два года назад не стало вашего педагога по классу композиции, известного армянского композитора Эдварда Мирзояна. А кого бы вы назвали своим первым учителем? Кто "заразил" музыкой, композицией?..
— Я благодарен судьбе за то, что получил возможность общения с таким великим человеком, как Эдвард Михайлович. Он в большей степени научил меня жизни. Это был человек с потрясающей интуицией, молниеносно определяющий, где и как стоит приложить усилия и стоит ли вообще это делать в отдельно взятых случаях. Это был человек, уникальнейшим образом совмещающий в себе и великого творца, и мудрого учителя, и прекрасного руководителя.
Если же говорить о музыкальной "заразе", то настоящим потрясением для нас, студентов консерватории 70-х, Мансуряна, Амирханяна и других, стало открытие Арнольда Шенберга. Этот крупнейший представитель музыкального экспрессионизма, основоположник новой венской школы, автор таких техник, как додекафония и серийная техника, открыл для нас новый мир! Мы увидели, как все запущено в "датском королевстве" соцреализма, как сильно отстает советская школа от той, что предлагал Шенберг. Это в корне изменило наше отношение к музыке, к композиции, к культуре отношения к звуку, построению музыкальной линии и т.д. Как часто мы засиживались после уроков, слушали записи, которые любезно привозили нам иностранные студенты, смотрели редкие партитуры, умудряясь выпивать аж по 15 чашек кофе за вечер... Кстати, споры, диспуты, дискуссы — все это тоже проявление молодости, молодого духа, если можно так сказать. Соответственно, одно из проявлений взросления — нежелание спорить. Но мы были молоды, спорили с пеной у рта, отстаивая свои позиции, и именно в этих спорах, как это ни банально прозвучит, рождалась та истина, "прикладное применение" которой потом находилось в нашей музыке, музыкальном оформлении спектаклей, фильмов...
Кстати, о кино. Я очень горд, что мне посчастливилось поработать некоторое время вместе с гениальным кинорежиссером Сергеем Параджановым. Это, можно сказать, была вторая волна типа "шенбергского потрясения". Я понял, что кино — это не тот формат и ширпотреб, который нам навязывался в советское время, а целый мир, в который хочется окунуться, если рядом с тобой настоящий Творец. Я работал с Параджановым над звуком к фильму "Цвет граната", и можно сказать, эта работа окончательно влюбила меня в кино.
— Сначала вы были звукооформителем, затем музыкальным редактором, а начиная с 1974 года до 2008 года создали музыку к более чем 70 кинокартинам и мультфильмам...
— Надо сказать, в кино как сложно попасть, так и не менее трудно удержаться. Многие довольно одаренные композиторы уходили, вынужденно признавая, что это не их мир. Ведь самое главное для композитора, работающего в кино, твердо уяснить, что несмотря на важность и ответственность доверенного ему дела, его работа — "вторая скрипка", не главенствующая позиция, а всего лишь инструмент для получения большей выразительности картины. Композитор в кино решает поставленную перед ним задачу, точнее — выработанную в совместной работе с режиссером. Посему музыка в кино должна гармонично дополнять картину, а не тянуть одеяло на себя. Увы, примеров последнего было немало и тогда, и сейчас. В итоге получается не кино, а "хор солистов" — каждый из которых в отдельности, возможно, и хорош, но ансамбля, увы, не получается... Кино как нельзя лучше учит уважению к общей работе — то есть одной из основ профессионализма.
— Вы работали со многими известными кинорежиссерами. Как бы вы оценили состояние современного армянского кинематографа? И почему вас больше нет в кино: оно вам не нужно или... наоборот?
— Пускай не сочтут меня ретроградом, но я всегда считал, что кинорежиссер должен окончить ВГИК. Настоящее образование давал и дает только этот вуз — как ни крути. Согласен, есть немало одаренных ребят, которым, как уникальным самородкам, всего лишь надо придать правильную огранку. Но! Профессиональное образование должно стоять на первом месте. Кинорежиссер — это в первую очередь целый мир, который должен увлечь за собой всех остальных, создать свою реальность, заставить поверить в нее всех остальных. Для этого необходим интеллект, знания, профессионализм и, конечно же, одаренность. Но только на перечисленных не выедешь!
Посмотрите, что сегодня происходит — в кино по большей части приходят ребята, выпускники наших вузов, порой даже косвенно не имеющих отношения к кино, на их фоне бывшие клипмейкеры представляются чуть ли не корифеями. Опять же эти энтузиасты хотят что-то сделать, как-то проявить себя, но... увы, интеллект не позволяет. Оно и понятно, если нет полноценного образования, ждать шедевров от таких людей бессмысленно. И "творцы" это сами нередко прекрасно осознают. Что делать? Выход найден — кинокоманды перерастают в набор "брендов": приглашаются известные художники, топовые, как сегодня говорят, композиторы и т.д. В итоге набирается эдакий компот, который выдает аналогичную продукцию. То есть то, из-за чего когда-то люди покидали кино, сегодня приветствуется и даже поощряется. В результате мы имеем то, что имеем: отсутствие вкуса, замену реальных ценностей суррогатами, и все это преподносится молодому поколению как самое что ни на есть супер-ультра-модерновое искусство.
Разумеется, ответ на ваш второй вопрос: конечно, я такому кино не могу быть нужен. Равно как и оно мне.
— Ну ладно с энтузиастами, а куда смотрит культурное ведомство?
— Так вся беда в том, что чиновники "болеют" тем же: не в состоянии отличить корневое искусство от псевдоценностей. В результате профессиональное искусство остается в тени и с каждым днем все больше отдаляется от народа. Мы — последние из "могикан", композиторы, пишущие партитуры от руки. Ведь сейчас как — вот тебе компьютер, вот программки, набирай три аккорда, хоп — и готова "музычка"! А на деле — кошмарная серость...
— И все же каков ваш прогноз на будущее? Как вы оцениваете потенциал сегодняшней молодежи? 
— Скажу уверенно, я в нашей молодежи НЕ разочарован. Нет-нет да и улавливаешь в ком-то рациональное зерно. Ну и, правда, не могут быть все десять из десяти одаренными людьми. Но сегодня в одном из десяти уж точно можно узреть потенциал, ум, талант... Есть ребята, есть даже очень одаренные ребята. Беда в другом — я пока не вижу возможности собрать всех их воедино, создать одну группу, которая сможет повести за собой, поднять на свой уровень. А все потому, что нет у нас института меценатства, продюсеров, менеджеров и т.д. Кто будет поддерживать талантливых ребят? Вот об этом стоит серьезно задуматься — не думаю, что эта задача так уж невыполнима — надо лишь понять, во что, точнее, в кого вкладывать деньги: кого выводить в люди, а кому, пардон, объяснить его истинное предназначение... А все это упирается в идеологию, конкретнее — в отсутствие таковой. А она на самом деле очевидна: мы армяне, это наша страна и наше будущее. Кто, кроме нас, в нем заинтересован? Кому, кроме нас, оно интересно? Мы армяне, и мы в ответе за наше будущее!


Рубен Пашинян, "Новое время"

вторник, 11 марта 2014 г.

Николай ФОХТ: “Прогноз — будем дружить!”

    В МКДЦ “Дом Москвы” с большим успехом прошли “Пионерские чтения” с участием известных поэтов, писателей, журналистов — представителей журнала “Русский пионер”. Наш собеседник — журналист, специальный корреспондент журнала Николай ФОХТ.
— Вы впервые в Армении. Если тремя эпитетами, то как бы вы охарактеризовали нашу страну?
— Красиво, вкусно, тепло. К первым двум еще прибавлю — очень. И два килограмма к весу — ни одна страна не давала такой прибавки за короткий срок. Ни Испания, ни Португалия, ни Литва... Два килограмма за четыре дня — это много, причем опять “очень”. Я когда-то боролся, занимался борьбой, поэтому всю жизнь теперь обращаю внимание на лишний вес. Пунктик. И еще впечатление — абсолютная новизна. Я просто не знал Армении, думал, что знаю, приехал — выяснилось, что она для меня терра инкогнита. И армяне в Армении совершенно другие, не такие, как в Москве. А я в Москве со многими армянами знаком, и с московскими, и с ереванскими армянами. И еще женщины — особые, разные... В общем красивые. Причем тоже очень.
— Увы, с произведениями многих участников “Пионерских чтений”, равно как с трудами многих российских писателей, в Армении знакомы не многие... Интересно, как родилась идея проведения тут “Пионерских чтений” и как вы к ней отнеслись?
— Однажды мне в фейсбук написала Анна Черняховская. У нее, я так понимаю, и родилась эта идея. Я познакомил ее с нашим гендиректором. Он уже, наверное, вместе с Андреем Колесниковым приняли решение. Ну а меня взяли, скорее всего, за посредничество.
— Каков ваш прогноз относительно российско-армянских интеллектуальных связей, интеграции культур, и на чем бы вы сделали акцент?
— О! Слово “интеграция” — значит это серьезное интервью. Я за всю Армению и Россию не скажу, но вот в нашем журнале мы опубликовали рассказ Арама Овсепяна — он и на ереванских чтениях в Доме Москвы выступал, читал другой, отличный рассказ. Совершенно спокойно армянский писатель, который пишет по-русски, найдет место в российском культурном пространстве. В Армении, наверное, смотрят российское кино, следят, думаю, за некоторыми новостями. В России помнят и армянское кино, и театр. Мне кажется, наши культуры живут вместе — просто эта жизнь притихла. Чтобы ее расшевелить, надо просто, что называется, чаще встречаться. Особенно россиянам надо почаще в Армению ездить, русские люди более закрыты — но когда они своими глазами увидят Армению, когда они почувствуют армянскую культуру, поймут, что она очень близка и в то же время совершенно другая — вот тогда-то все само собой и начнется. Не вернется, а начнется. Заново — мне кажется, это правильней и продуктивней — начать все сначала, использовав старый, многовековой фундамент.
— Чего не хватает туристической Армении?
— Ну все-таки я был в Армении не как турист. Это скорее была командировка. Поэтому не могу корректно оценить ситуацию. Мне все понравилось. Прошу прощения за прозу, но в Армении, мне так показалось, все дешево — я вообще не понимаю, чего русские туристы ждут? Я помню, как начиналось постсоветское паломничество русских туристов в Прагу. Да, все отмечали красоты этого замечательного города, но обязательно основную часть воспоминаний и впечатлений составляли рассказы о дешевизне. И это важная вещь и серьезная. Тут дело не в жадности — скорее вопрос комфорта и даже безопасности. И это возможность не думать о бюджете, а наслаждаться красотой Армении. Армения — это рай для туриста. Просто они, туристы, еще об этом не знают. Не все знают. Короче говоря, не хватает информации, рекламы. Надо больше информировать, массивнее.
— Когда-то на вопрос о присутствии армян в российском теле- и медиапространстве Кирилл Клейменов отшутился, что давно рассматривает эти пространства как один большой армяно-российский проект. Каково ваше мнение на этот счет?
— Вот честно, я в последнюю очередь реагирую на фамилию артиста, музыканта или поэта. И вяло реагирую, когда мне открывают глаза на национальность артиста — хотя чаще всего очевидно, что это армянин, грузин, латыш или еврей. Ну, по фамилии, например. И вряд ли пошучу, как Клейменов. Хотя бы потому, что ему виднее — про медиапространство. Ну, людей с армянскими фамилиями в нашей культуре много. С еврейскими, боюсь вас расстроить, не меньше. И с татарскими, и с грузинскими, и с азербайджанскими. И даже с немецкими. Было бы, наоборот, странно, если бы в России не было ярких армян. Это была бы катастрофа, я думаю. Ну или начало катастрофы.
— Вы cказали об отсутствии информации об Армении. На ваш взгляд, насколько объективно и достоверно представлена она в российских СМИ?
— Действительно, очень мало информации. Это я, можно сказать, вежливо отвечаю. Если жестко — нет информации об Армении в России, и все. Как профессиональный журналист скажу, что это хороший знак, если нет информации из страны, значит там происходят какие-то положительные, созидательные процессы — репортерам не о чем писать. Ни войны, ни катаклизмов и тому подобного. Иностранные репортеры и редакторы цинично подходят к подобным вещам. Поэтому если заработает, например, туристическая реклама, люди, те же русские туристы, станут активнее путешествовать по Армении — тогда, скорее всего, появится дополнительный интерес, запрос на информацию. И об Армении будут больше говорить: об экономике, о спорте, об армянском искусстве. Я опять веду к тому, что надо чаще встречаться, ездить друг к другу.
— Вам как журналисту, что бы хотелось написать об Армении?
— Мне везет, я о разных вещах пишу. Лично я бы написал что-нибудь об армянском театре, о спектакле каком-нибудь. О футболе бы написал — дико хочу побывать на футболе, на стадионе “Раздан”. Я бы еще что-нибудь написал об армянской кухне — в этот раз получилось с Лией Аветисян поговорить и кюфту приготовить вместе (и написать про это), а можно ведь поехать в деревню армянскую, далекую, глухую и оттуда привезти рецепт. Очень хочется попутешествовать по Армении — и об этом написать, может быть, какой-нибудь авторский путеводитель. Мы такие в “Русском пионере” делаем. Словом, мне все интересно в Армении. Прогноз — будем дружить!

Рубен Пашинян, "Новое время"