Давид БЕДЖАНЯН: "...Искусство живет по правилам плохого рынка — базара!"

Скульптор Давид БЕДЖАНЯН — один из тех, кому не дают покоя проблемы как искусства, так и общества. Это художник, сумевший отстоять свое мироощущение, свой стиль и свою самобытность. Семь лет назад у Лебединого озера был установлен памятник композитору Арно Бабаджаняну, вызвавший одновременно и живой интерес, и осуждение некоторых горожан. Но страсти откипели, и многие из противников памятника со временем кардинально поменяли свое отношение к этой работе.

— Работая над памятником Арно Бабаджаняну, вы понимали, с чем вам придется столкнуться?

— Конечно, но не в полной мере. Ведь самая большая проблема нашего общества, по крайней мере весьма значительной массы, в том, что мы не хотим шагать в ногу с цивилизацией. Яростные протесты консерваторов и ретроградов по поводу памятника тому лучшее доказательство! Мы городимся, часто не в меру, нашей многовековой историей, не сознавая, что мы не должны жить одним прошлым. Да мы и не живем историей — так, бравада...
Не разбираясь толком в прошлом, охаивая настоящее, невозможно строить будущее — ему так можно только мешать. И одна из проблем нашего времени в том, что утеряно мерило — причем как в искусстве, так и в других сферах человеческой деятельности. Что есть добро?.. порядочность?.. смелость?.. А что творится в музыке?.. в живописи?.. в литературе?.. в театре?.. Люди сбиты с толку, ничего не понимают и готовы принять мало-мальски грамотное отклонение от какофонии за оперу, заумную мазню за шедевр, а молчание за доброжелательность... Они и не пытаются разобраться. Мало кто имеет собственное мнение и готов его обосновать.

— Как по-вашему, что нужно сделать, для того чтобы "наш бронепоезд" сошел с запасного пути и стал двигаться по верным рельсам?

— Надо менять Школу — никаких сомнений. Она в ужасном состоянии, и это, увы, не новость. Система, призванная прививать будущим специалистам профессиональные навыки, порождает множество неучей и дилетантов. И они, не имея профессиональной платформы, принимаются бороздить просторы искусства методом тыка. Очень скоро этот якобы поиск надоедает. Нет настоящего поиска — нет индивидуальности! И наоборот. А это порождает кустарщину, что в свою очередь приводит к общему падению вкуса у тех, кому они адресуют свое "искусство".
...Сколько сегодня получают наши преподаватели? Да за такие деньги не то чтобы учить — самому бы не позабыть всего! Всецело отдаться в таких условиях преподаванию весьма сложно. А ведь ученику нужны педагоги, мастера, личности! Многие не выдерживают и уходят. И им зачастую на смену приходят те, кому не то что преподавать — вообще к искусству иметь отношения непозволительно. Но мы почему-то об этом им не говорим. Мы молчим — они продолжают учить. Точнее — уродовать. И то, что вы подчас видите вокруг — результат как их "деятельности", так и нашего молчания. Школа деморализована фундаментально — она не учит, не создает. Это не путевка в жизнь, как прежде, а так — блатной "проездной"...

— А что же после глобального демонтажа школы?

— Нужно будет трансформировать так называемые худсоветы в компетентную независимую систему "цензуры", которая остановит поток серости, бездарности и откровенного дилетантизма! Скажу честно: я, как и многие мои коллеги, еще в советское время искренне ненавидел худсоветы. Но тем худсоветам не сравниться с сегодняшним "худкошмаром" — эдаким испорченным турникетом, который не знаешь, когда и куда шибанет. Страх не страх — однако желание творить у многих отбивается напрочь!
В результате искусство живет по законам плохого рынка — базара. Обвинять в том власти не считаю правильным. У страны есть куча проблем, более важных и животрепещущих... Однако сегодня есть частные лица — продюсеры, — ясно представляющие способы прокладки новых рельсов во благо нашего искусства и процветания культуры. Но их голос слаб, поскольку, чтобы достичь необходимого результата, им зачастую приходится действовать в обход закона. Вот, думаю, если бы правительство обратило на это должное внимание и разработало систему, позволяющую и этим людям нормально работать, и государству быть в плюсе, было бы намного лучше. Нужно правильно использовать умения и знания людей, которые успели выучиться в нашей стране и, как ни странно, работать предпочитают тоже в Армении. И провести подобную "перепись" имеет смысл не только в сфере искусства.

— На какой вопрос должен ответить сам себе человек, чтобы понять: имеет он право заниматься искусством или нет?

— Человек искусства обязан уметь входить во второе или даже в третье измерение. Если он не способен на это, об искусстве ему лучше забыть. Ведь, лишь проникая внутрь параллельного пространства, человек может извлечь "оттуда" действительно что-то новое и интересное. Видимо, это умение и называется самобытностью. Художник должен быть честен перед собой. Искусство, как известно, требует жертв, и начинать надо с себя — задолго до решения заниматься искусством.

— Недавно вашей супруге, руководителю Ереванского госколледжа культуры певице Надежде Саркисян, было присуждено звание заслуженного деятеля искусств. А какое звание было бы для вас желанным?

— В один прекрасный день ректор Художественной академии, где я в советское время преподавал, должен был послать в Москву мое досье для получения звания профессора. К великой печали, многие из тех, кто получал это звание, вскоре отходили в мир иной. Так что самым желанным для меня было НЕ получить это звание, так как, признаться, жить хотелось долго...
Что касается званий вообще, то забавный случай произошел с моим большим другом композитором Аветом Тертеряном в Германии. В одном из интервью журналисты поинтересовались о его наградах, регалиях, званиях. Он, естественно, сообщил, что является народным артистом Армении. Журналисты были в шоке! Они так и не смогли понять: какое имеет отношение музыка Тертеряна, далеко не культмассовая, к народу? То-то...

— И последний вопрос: что нового ждать от скульптора Беджаняна и ждать ли?

— Ждать! Но вот чего ждать, я пока промолчу — работа еще не закончена. Обещаю, что читатели "Нового Времени" и сайта "Горец от ума" узнают об этом первыми.