Она вышла на сцену под шквал аплодисментов — зал СКК им.Демирчяна был переполнен! "Для музыканта всегда большая радость открывать для себя новую аудиторию. Когда находишься перед новым слушателем, немного волнуешься, но я очень рада этой встрече. Надеюсь, что передам вам свою энергию, а вы ответите мне взаимностью!" — так начался концерт Лары ФАБИАН, состоявшийся в рамках Дней франкофонии. А незадолго до концерта певица провела пресс-конференцию.
— Бельгия — моя родина, и, наверное, это и есть мой дом, но мое сердце принадлежит Квебеку. Я не знаю, как это объяснить, но я чувствую сильную связь с Канадой. Во мне течет и итальянская кровь, поэтому не надо стараться разложить меня по полочкам. Я человек мира. Принадлежу всем и в то же время никому.
— Поговаривают, что у вас есть и армянские корни?
— Моя фамилия заканчивается на "иан", и мне очень часто приписывают армянское происхождение. Но это, увы, не так. Я не армянка, но очень вас люблю! В течение всей музыкальной карьеры я много общалась и продолжаю общаться с армянами — начиная от своего адвоката и заканчивая Шарлем Азнавуром. А недавно мы с Дживаном Гаспаряном работали над альбомом "Мадемуазель Живаго". Маэстро дудука дал мне возможность прочувствовать культуру и музыку армянского народа в который уже раз!
— Кстати, о Живаго. Правда ли, что вашим именем вы обязаны роману Пастернака?
— Это так. Мама, учитель словесности, всегда любила русскую поэзию. Когда она ждала меня, как раз вышел великолепный американский "Доктор Живаго" с Омаром Шарифом в главной роли. Родители смотрели фильм несколько раз... Так я и стала, появившись на свет, Ларой.
— Вы участвовали в "Евровидении" в 1988 году, но не победили. Позже стали мировой звездой. Как вы думаете, что важнее для артиста: официальные награды или признание публики?
— Важно и то, и другое. Когда находишься на начальном этапе своей карьеры, как это было со мной в 17 лет, когда я приехала на "Евровидение", — это очень важно. Я понимала, что делаю первый шаг в этом бизнесе. Так что каждый шаг необходим как часть большого пути, и всегда надо отдавать себе отчет в том, чем ты занимаешься.
— Большинство ваших песен — о любви...
— О любви можно петь всегда, и эта тема никогда не исчерпает себя. И в жизни она может проявить себя очень неожиданно. Однажды во время моего выступления в Париже на сцене вдруг появилась девочка лет восьми. Она протянула мне пион и сказала: "Говорят, что ты любишь пионы. Возьми, я сама его вырастила!" А потом добавила: "Недавно умер мой папа... Когда я слышу твои песни, мне кажется, что он жив и рядом со мной". У меня комок в горле застрял. Теперь каждый раз, когда бываю в Париже, обязательно звоню этой моей маленькой подружке. Мы встречаемся, вместе гуляем. Теперь я и не знаю, кто больше в ком нуждается — она во мне или я в ней?
— Публика вас любит — это видно каждому. За что?
— Наверное, за то, что я такая же, как они, и за то, что делаю их жизнь более радостной. Я обыкновенная молодая женщина, у которой нет ни пронзительного ума Альберта Эйнштейна, ни божественных форм Клаудии Шиффер, но есть моя песня.
— Вы поете на разных языках. Какой из них, по-вашему, самый "певучий", а какой вообще не пригоден для пения?
— Я не думаю, что существует язык, на котором невозможно было бы петь. Дело не в языке, а в профессионализме артиста, в том, что он вкладывает в свое исполнение. Я пробовала как-то петь на китайском — катастрофически сложно. Я разучивала песню с переводчиком, но ничего не выходило, потому что я не пела, а разговаривала. И лишь в конце, когда все чувства ушли в музыку и, наконец, как говорится, запела душой, все получилось как надо.
— А вы пробовали петь на армянском?
— Увы, нет. Но я очень люблю изучать языки, мне это легко удается, и я обязательно пополню свой репертуар армянскими песнями...
Комментариев нет:
Отправить комментарий