Ваан АРЦРУНИ: «Чиновник должен разрешать конфликты, а не создавать их!»

Оптимизация, реорганизация, экономия! Девиз-ориентир, активно взятый в культурном ведомстве на вооружение. И тут не только предложение о реорганизации ряда куль- турных очагов, имеющих статус государ- ственных, – тут вопрос, как говорил один киногерой, ширше и глыбже. Сформировано четкое видение развитие сферы на правах «культурной идеологии». Идеология – какое забытое у нас слово! Обратимся к словарю. Идеология – совокупность системных упорядо- ченных взглядов, выражающая интересы различных социальных классов и других социальных групп. Однако, в нашем случае мнение классов и групп, кажется, мало кого интересует...

Наш собеседник – композитор, автор-исполнитель, председатель Попечительского совета Ереванского государственного медицин- ского университета Ваан Арцруни.

– В контексте того глобального подхода, который главенствует на сегодняшний день в области культуры, оптимизация министерства, равно как и оптимизация всех учреждений, с ним связанных, это одна политика. Сказать, что это гром среди ясного неба, нельзя. Я уже на протяжении нескольких лет предупреждаю, что безразличное отношение не только чиновничьего аппарата, но и самих деятелей искусства в отношении таких же деятелей искусства, но представляющих свободное поле деятельности, приведет в конце концов к тому, что постучатся и в их двери. И этот час настал – постучали в двери бюджетных культурных учреждений. И причем не просто постучали, а пришли с уведомлением, что вас больше не будет. Поэтому я считаю, что этот процесс очень закономерный. Сейчас они окажутся в поле того же свободного творчества и самоорганизации, в каком пребываю я уже на протяжении 30 лет, и я их всех приглашаю хлебнуть того же борща, который нам приходится расхлебывать в результате того, что постановка вопросов в Министерстве культуры не соответствует реалиям и не имеет никаких перспектив. 

– Как бы ты определил происходящее, скажем так – «культурную» программу, взятую сегодняшним подразделением культуры в министерстве образования?

– Министерство культуры за прошедшие 30 лет исчерпало само себя. Решение его, грубо говоря, натурализировать или присоединить к другому министерству в качестве департамента уже говорит в силу этого главного аргумента. Методы работы, которые культивировались в министерстве на протяжении 30 лет от руководителя к руководителю исчерпали себя настолько, что необходимость в этом институте попросту отпала. Не нужно это министерство, потому что те функции, которые определяет новое правительство для этого учреждения, это функции в лучшем случае агентства – по перераспределению бюджетных потоков. Этого мало. Еще оказалось, что в принципе нет никакой необходимости перераспределять старыми схемами. Потому что часть этих государственных некоммерческих организаций давным-давно сидят на самообеспечении, то есть сами себе зарабатывают деньги, а часть – растратные настолько, что содержать их бессмысленно. Насколько это правильно или неправильно, это другая сторона медали и совсем другой предмет обсуждения. Но то, что динамика этих событий продиктована предыдущими пороками этой системы, – однозначно.

– А давай все-таки перевернем медаль: то, что происходит, хорошо или плохо?

– Это было бы очень хорошо, если бы была предложена альтернатива. То есть – да, у вас сейчас не будет этого, но у вас есть возможности. Альтернатива предоставляется исключительно в одном разрезе – переходите в бизнес-поле и выживайте как хотите. Нет ничего более легкого, чем заставить творческого человека стать индивидуальным предпринимателем и вслед за этим прекратить общение с ним как с творческом лицом, потому что после этого он становится хозяйствующим субъектом. А эта форма деятельности ничего общего с творческой деятельностью, искусством и культурой иметь не может. Эта сфера может относиться к культуре как способствующая ее развитию. Переводить пусть даже пребывающие в печальном состоянии государственные очаги культуры в режим «принес прибыль – живи, не принес прибыль – катись ко всем чертям» – по-моему, неверно: это приведет в очередной раз к потере творческого ресурса. То есть люди в очередной раз начнут собирать чемоданы.

– И дело не только в реор-ганизации: представители куль-турного ведомства в рекордно короткие сроки умудрились пред- ложить и даже сделать много такого, что было воспринято весьма негативно...
– Искусство руководить сферой (не имеет значения, это культура, производство или что-то иное) включает в себя самое главное понятие: ты не создаешь конфликты, а разрешаешь их. К сожалению, в нашем случае имеет место обратная картина: личные амбиции превали-руют, основоположен тезис: кем бы вы ни были, должны понимать, что над вами сижу я, а я, грубо говоря, инстанция, которая платит, соответ-ственно, и заказывает музыку. Если мы решили играть в эту игру, конец очевиден. Второе объяснение – то, что, может быть, эти персоналии просто-напросто не в состоянии руководить: не только культурой, а руководить вообще. То есть им, возможно, было правильнее спокойно заняться своей основной деятельностью и эту проблему снять вообще. Этот подход не просто рождает конфликты, а ликвидирует опции культуры, потому что огромное количество творческих людей не хотят иметь ничего общего с министерством, не хотят участвовать ни в каких их тендерах, не хотят давать им идеи, соответственно, не хотят иметь никаких дел. Это случилось в результате того, что на протяжении десяти месяцев велась определенная политика. Политика Минкульта, низведенная до статуса флешмоба: начиная от крашеного пианино, заканчивая утверждением о том, что «я являюсь высшей инстанцией, и Константин Орбелян, какой бы ни был звездой, должен считаться с этой реалией, а всё остальное для нас не так уж важно». Здесь уже персона Орбеляна отходит на десятый план, потому что мы имеем дело со стилем общения, недопустимым в области культуры. Интеллигентные люди подобный стиль общения себе позволить не могут. Понимание сути отношений, принятой в интеллигентной среде, отсутствует у целого ряда новых руководителей. Но это можно в них воспитать: эта ликвидаторская деятельность как раз должна явиться тем самым поводом, когда все деятели культуры попросту займутся воспитанием чиновников.

– Сложно представить, что за 30 лет пристального внимания за культурным пространством ты не придумал для себя идеальной формулы для существования в культурном поле. Каков алгоритм от Арцруни?

– Алгоритм такой: я издавал пластинки, давал концерты, получал прибыль, платил налоги и за счет этого жил в этой стране. Сейчас пластинок не издашь – технология ушла в небытие. Осталась концертная деятельность. Концертной деятельностью я в собственной стране заниматься не могу, потому что в силу постановки вопроса в новых реалиях должен стать хозяйственником – то есть стать частным предпринимателем либо основать общественную организацию. Этого делать я принципиально не хочу, потому что, как уже сказал, это ничего общего с творческой деятельностью не имеет, и даже наоборот – противоречит тем принципам, которыми руководствуется творческая личность, занимающаяся свободным творчеством. Что это значит? Это значит, что система просто-напросто выдавливает меня из творческого процесса, связанного со сценической деятельностью, и, может быть, выдавливает из страны.

– А каков алгоритм, определение культурного деятеля в простран-стве – каким должно быть в идеале поле для того, чтобы люди, профессионально занима-ющиеся любимым делом, могли бы в нем существовать?

– Прекрасный вопрос. На него может дать ответ только закон о свободной творческой деятельности. Этого закона не существует. А если его не существует, то любой чинуша может придумать критерий, по которому он будет оценивать мою деятельность. Ничего общего ни с реальностью, ни с законом, который надо соблюдать и который должен гарантировать свободу моего творческого воплощения, эти критерии не имеют. Потому что закона нет, чиновник есть, он создает для меня организационные проблемы, которые загоняют меня, как и огромное количество моих коллег из области фольклорной музыки, академической музыки, джазовой и рок-музыки, просто в финансовый тупик. Сейчас мы встали перед проблемой следующего плана: можем ли мы зарабатывать себе на хлеб насущный, занимаясь, как и занимались на протяжении десятилетий, творчеством и его самоорганизацией?

– То есть вопрос в отсутствии альтернатив, о которых ты говорил, и законодательной основы?

– Да, ведь это поле – искусство и творчество – оно самоорганизовываемое. Во всем мире. В США нет министерства культуры, но есть универсальный закон о фондах, который упорядочивает отношения между бизнесом и в конечной инстанции творческим лицом. Никаких бюджетных вложений со стороны государства нет. Есть одно глобальное вложение на законодательном уровне, обеспечивающее расцвет культуры, ибо это не нечто декларативное, а просто хорошо отлаженная система отношений в обществе.

– Поговорим о 150-летии Комитаса. Что ожидается и что ты предлагаешь?

– Есть госкомиссия, члены которой на недавней пресс-конференции провозгласили свои намерения в контексте празднования Года Комитаса. Был разговор о том, что будут организованы концерты, публикации, фестивали, гастроли и т.д. Нас, людей в творческом смысле причастных к теме Комитаса, заинтересовало: кого они имеют в виду после провозглашения этих целей и задач? И когда вслед за программными целями не был оглашен хотя бы номинальный список участников этих программ, у целого ряда творческих людей возникло совершенно объективное беспокойство. Мы подождали немножко и осознали необходимость того, что надо самоорганизоваться – не на уровне госкомиссии, а создать такую же комиссию на общественных началах. Потому что Комитас – это не музейный экспонат и не нечто, что можно приватизировать. Комитас – это абсолютно живой фактор нашей культуры, связанный в первую очередь с народом. Поэтому народ должен быть причастен к воплощению программ, связанных с празднованием 150-летия Комитаса, – и творческая составляющая этого народа, и народ в широком смысле в качестве зрителя и того субъекта, для которого, в конце концов, и проводится этот Год.

– Как традиционно уже повелось, наши беседы заканчиваются во- просом: что бы ты сделал, став министром культуры? Придется перефразировать, потому что не-давно ты был избран предсе-дателем Попечительского совета Медицинского университета: что ожидается в связи с этим назначением?

– Тут радикально разные подходы: пост председателя Попечительского совета – это абсолютно обществе-нная деятельность, то есть это неоплачиваемая работа во благо альма-матер – университета, который я в свое время окончил. Что же до поста министра культуры, то я тебе отвечу традиционно, как и всегда: на следующий же день я бы потратил все деньги на самого себя.

© Рубен Пашинян, 2019