Культура — это стремление к совершенству посредством познания того, что более всего нас заботит, того, о чем думают и говорят... А заботит нас сегодня, как раз, отсутствие этой самой культуры. Замкнутый круг?.. О том, как выйти из сложившейся непростой ситуации, читайте в эксклюзивных интервью видных деятелей культуры Армении… и не только.

четверг, 19 октября 2017 г.

К нам едет Маркус Миллер и… не только!

   26 октября концертом извест-ного бас-гитариста, композитора Маркуса Миллера стартует III Международный джазовый фес-тиваль, организатором которого является Армянская ассоциация джаза. 
    Наш собеседник — почетный президент ассоциации, джазмен Левон МАЛХАСЯН.
Надо отметить, что ереванский слушатель получит воз-можность послушать не только Миллера, но и известного кубин-ского пианиста, неоднократного обладателя ГРЭММИ Гонсало Рубалькаба, французского саксофониста Алексиса Авакяна, мастера саксофона Игоря Бутмана, сенегальца Пако Сара, давно полюбившуюся армнянским, и не только, слушателям группу Armenian Navy Band и Арто Тунчбояджяна, Ваагна Айрапетяна, Тиграна Амасяна, разумеется, наш Государственный джаз-оркестр и многих других армянских музыкантов. Как видите, это будет не рядовой, а очень насыщенный, интересный фестиваль — и для города здорово, и для наших музыкантов. Причем хочу подчеркнуть, что выступления пройдут не только в Ереване, но и частично в Гюмри.

пятница, 1 сентября 2017 г.

Свято место...

Говорят, знаменитый актер Ваграм Папазян, приходя в кино, а именно – в кинотеатр «Арагац», всегда садился на задние ряды и просил, чтобы соседнее место оставалось свободным. Садился, клал шляпу на соседнее кресло. Когда его как-то спросили, зачем он это делает, ответил, что обычно рядом с ним садятся женщины и своими разговорами мешают смотреть фильм. А что сегодня нам мешает смотреть фильмы в кинотеатрах – чьи разговоры, чей «шум»? 

вторник, 25 июля 2017 г.

«Наша интеллигенция переживает "короткое замыкание"…»

О нем написано немало статей, интернет пестрит интервью — особенно в этом году, когда художник отмечает свое 70-летие. Ведь он из тех людей культуры, кому не дают покоя проблемы не только искусства, но и общества, и составляющих его граждан. И обеспокоенность отражается прежде всего в его картинах, в образе мыслей, в проектах... Это и оформление многочисленных выставок, ярмарок, Дней культуры и иных мероприятий в Армении и других странах, графические и живописные полотна разных жанров, и столичный памятник жертвам холокоста и геноцида армян, и новый герб Шуши, и эскиз новой банкноты РА “50000 драмов”, и государственные ордена и герб Министерства обороны РА, за что Арутчьян был награжден медалью «Гарегин Нжде», и многое другое… Но самое главное, на фоне существующих тенденций в современном международном искусстве, подчиняющемся формулам, не всегда и всем понятным, и в то же время подверженном жестким законам рынка, он до сих пор из единиц, продолжающих свое творчество вне установленной «системы ценностей» и вне диктовки времени.
Мой гость — заслуженный художник Армении Рубен АРУТЧЬЯН.

четверг, 15 июня 2017 г.

“Моя первая мечта исполнилась в день моего рождения — я родился в Ереване!”

Десятилетия назад он неожиданно ворвался в культурную жизнь Армении, тогда еще советской, и сразу полюбился. Любим и сейчас. Видимо, оттого благо-дарная публика окрестила его и с уважением величает поныне «умень-шительно-ласкательно» — АРАМО. Он же — заслуженный артист Армении АРАМ ГЕВОРКЯН.

- Спасибо, но это не совсем так. Двадцать лет назад ведущая фестиваля в Юрмале, не сумев выговорить фамилию Геворкян, нарекла меня коротко и ясно — Арамо, ознаменовав тем самым начало моей творческой деятельности. Но это было не единственное “изменение”. В тот период было уже заметно, как на подобных конкурсах “прорезывается”национализм. В зале фанаты с национальными, несоветскими флагами поддерживали своих земляков, а прибалты-ведущие демонстративно игнорировали административные наименования республик, объявляя: “Россия”, “Армения”, “Грузия” (вместо РСФСР, Армянская ССР и т.д.), и с “усугубленным” акцентом выговаривали все русские фамилии, искажая их до неузнаваемости. Так что, превратившись в Арамо, я еще хорошо отделался.

суббота, 8 апреля 2017 г.

«РЕПЕПЕРТУАР» ОПЕРНОГО ТЕАТРА ПОПОЛНИТСЯ ОБЩЕПИТОМ И САУНОЙ?

  Нешуточные страсти разгорелись по поводу последних новостей от министра культуры Армена Амиряна. Говоря о развитии Оперного театра, он отвел немалую роль открытию ресторана на территории театра, в частности, «почему бы нет, и на крыше здания». Нелишним посчитал он и постройку парной бани в театре – «для нужд артистов». Разумеется, это предложение вызвало большой резонанс не только в СМИ, но и в соцсетях.
 Мнения разделились с явным перевесом в сторону «против». «Любой современный Оперный театр имеет свои кафе, рестораны, служебные столовые, сувенирные магазины. Очень хорошо, что и наш театр предпринимает шаги в создании этой инфраструктуры… Но сначала приведите в порядок дела в самом театре, утвердите стратегический план развития театра, и когда дойдете до организационно-технических вопросов: ПЕРВОЕ – верните театру сданные в аренду на многие годы помещения Опера-клуба, ПОТОМ – вспомните, что предыдущие два министра культуры сделали со зданием АОКС-а и решите для себя – идете Вы по этому пути или нет; НАКОНЕЦ – подумайте, чем все-таки должно заниматься Министерство культуры – организацией популистских мероприятий или систематизацией, анализом и разработкой рекомендаций для равномерного развития культуры по всей стране... Тем для серьезных разговоров много, однако разве вас, начальников, это интересует?!» – считает промоутер, не раз вывозивший оркестр Оперного театра на гастроли, ныне – директор музыкального продюсерского центра «Каданс» Ника БАБАЯН.

четверг, 30 марта 2017 г.

«Ереван любить мало — надо, чтоб и он тебя любил!»

Арарат, коньяк, абрикос — эти и другие «бренды» считаются определяющими для армян вне пределов Родины, к ним прибегают, пытаясь как-то объяснить, откуда родом. Ими же зачастую идентифицируют армян иностранцы. Но это бренды, как говорится, врожденные, а есть и приобретенные. И без одного из них невозможно представить ни Армению, ни столь горячо любимый им Ереван, ни тем более армянский джаз, ни… Список Малхаса можно продолжать долго, и это правда. А вот правда от него самого — известного армянского джазмена и настоящего ереванца Левона МАЛХАСЯНА.

О выборе: почему филология?
В старших классах я стал хаотично слушать музыку. В то время очень популярны были и буги-вуги, и Рей Чарльз, и другие… Оскар Питерсон пришел в более сознательный период. Соответственно, когда я окончил школу, завуч Сергей Даниелян, видя мои предпочтения, указал в аттестате — «рекомендуется для поступления на гуманитарный курс». И поскольку я не имел никакого музыкального образования и очень любил литературу, выбор пал на Институт им.Брюсова.

четверг, 16 марта 2017 г.

«Культурный номинал нашей нации не определен как приоритетный в государстве!»

   Если верить статистическим данным, индийские фильмы, демонстрируемые по нашим коммерческим ТВ-каналам, набирают в день в среднем пятьдесят два процента просмотров от общей аудитории. Серьезная цифра! Это значит, полтора миллиона жителей Армении ежедневно «выключают мозги» и включают индийское «кино». Да, в общем-то, и выбор невелик — четыре основных, любимых населением ТВ-канала выбора на вечер как бы и не оставляют. Альтернатива — разве что армянские сериалы, но они не лучше. Об этом и не только беседуем с композитором Вааном АРЦРУНИ.
— Мы можем сегодня лишь описать ситуацию, выхода из нее я не представляю, потому что шкала приоритетов людей, формирующих программную сетку, находится в одной плоскости, а наша выбранная тема — совершенно в другой. Они по определению не пересекаемы: мы хотим видеть содержание, художественную ценность и, наконец, развитие в области ТВ и СМИ, но видим то, что противодействует всему указанному. Подобный подход ТВ, уверен, носит, по-моему, программный характер — создать некий уровень, который они называют рынком потребления, формирующим в свою очередь спрос. Все это перемещено из области коммерческих, производственных отношений и бизнеса в область культуры и, таким образом, в течение чуть более двух десятилетий слаженной работы Армения оказалась в положении, когда говорить о высокой культуре, как о таковой, уже не приходится. Программная цель в основном выполнена. Будет это индийское кино, корейский сериал или российская пошлятина — уже не имеет значения. Главное, чтоб это не носило знака содержательности, не имело бы духовной глубины, а было, грубо говоря, легко перевариваемо.
— Вы говорите о непересекаемости плоскостей, но «электорат» индийского кино и «иже с ним» составляют не только «простые смертные». Даже представители интеллигенции, активно клеймящие днем все это дело, порой непрочь приложиться к ТВ-фаст-фуду…
— Область содержательного и художественного никогда не была самой популярной в том смысле, в котором мы воспринимаем поп-культуру. Это всегда было делом какого-то меньшинства, да и было востребовано меньшинством, которое было в состоянии придать всему этому статус приоритетности. Обратимся к эпохе Ренессанса: знаменитые Медичи решили, что для них являются приоритетными изобразительное искусство, театр и музыка, и мы получили новый цивилизационный феномен. Европа вошла совершенно в иной этап развития. Потому что было возможно всему этому придать статус приоритетности! Сегодня же у нас ситуация диаметральная: художественная ценность и содержательность устранены, и есть мощная сила, лоббирующая это. Решение проблемы вижу в следующем: достаточно всего-навсего понять, объявить и придать приоритет тому, что может действительно по праву представлять национальную культуру в XXI веке, и картина поменяется на 180 градусов. Просто в нашей стране, по моему глубокому убеждению, уже некому это делать — почти нет интеллектуального, культурного ресурса, который мог бы придать композитору или художнику статус приоритетности, понятный для общественности. Поэтому сегодня видим немалое количество представителей искусства, работы которых больше востребованы за границей, видим миграцию носителей этой культуры в страны, где они адекватно принимаются, оплачиваются и где им придается серьезное значение…
— И что, по-вашему, может изменить что-либо в данной ситуации?
— Необходимо понять, что является для страны приоритетным, какие области, и понять, как их можно активно развивать. Смотрите, в начале прошлого столетия Мясникян обратился к армянам вне Армении, беженцам и не только, с призывом вернуться. В итоге были созданы те пласты культуры и науки, носителями которой мы сегодня являемся. С аналогичным призывом недавно обратился и наш премьер-министр. Это очень хорошо. Но одно дело декларировать, другое — возвести в степень государственной политики приоритетность образования, доступного здравоохранения, а также культуры и науки. Сто лет назад мы получили то, что сегодня позволяет нам говорить о себе как о культурной нации. Тогда это было сделано и на это были брошены серьезные средства — можно сказать, государство по всем позициям выступило гарантом этого процесса. Таким же гарантом оно может выступить и сегодня. Надо лишь четко понять, что ставить во главу угла и каким образом это развивать, представлять миру.
Инициатива должна исходить сверху, поскольку «на местах» ситуация далеко не воодушевляющая. В рядах команды, занимающейся, допустим, вопросами культуры, разговоры носят иной характер: «Мы тебе даем этот бюджет, иди, как хочешь, выкручивайся». И как же? Во-первых, чиновник должен позаботиться о своих родственниках, знакомых, чтобы никого не обидеть, во-вторых — позаботиться о собственном реноме в глазах той потенциально опасной для него публики. А вот уже оставшиеся крохи со стола идут «на развитие культуры»: кому-то из мира искусства что-то перепадает, кому-то — нет. В результате мы постепенно теряем носителей культуры. То есть процесс совершенно противоположный тому, что имело место сто лет назад. Слова говорятся вроде как те же, а результат получается другой. Так что пока не поменяется ситуация в звене руководства культурой, пока не изменится подход этих людей к своей руководящей функции, наши разговоры останутся частными «разговорами в кафе».
— На фоне потери вкуса у аудитории, как ни парадоксально, отмечается повышенная гражданская активность населения. Но ведь деградация зрителя в первую очередь ведет к деградации гражданина, не так ли? В итоге нас идентифицируют за пределами родины зачастую по той наносной субкультуре, которая нам самим сегодня противна…
— У японцев есть такое понятие — потерять лицо. Это потеря миропорядка, потеря понятия о собственной сущности и о сущности мироздания — то есть ничего хуже потери лица для них быть не может. Поэтому они стараются выстраивать свою политику в первую очередь в области культуры и защиты национальных ценностей именно в этом контексте. Подобной постановки вопроса у нас практически нет! Документа, где было бы описано культурное лицо, статус культурного армянина, ни в области литературы, ни в области кино, ни в области театра или музыкальной культуры попросту нет. Есть, разумеется, конкретные люди, авторитеты, о которых мы можем беспредельно говорить — о Хачатуряне, о Сарьяне, об Исаакяне и т.д. Но говорить о культурном лице Нации нам не приходится. Почему? Возвращаемся к началу разговора. Потому что культурный номинал нашей нации не определен как приоритетный в государстве!
Да, есть некая система, есть звено, какие-то люди, которые определяют культурологический формат тех же СМИ и ТВ в нашей стране. И то, что мы видим сегодня, — результат политики, выстроенной таким образом, чтобы привести общество к восприятию культуры как к чему-то рейтинговому. Но ведь это чушь, нет и не может быть никакого рейтинга в искусстве — есть нечто художественно полноценное и неполноценное. И что мы превращаем сегодня, грубо говоря, в товар? Первое или второе? К чему идем?..
…Недавно в одной из бесед премьер-министр отметил, что область искусства в Армении должна капитализироваться, и эта капитализация должна иметь мультипликативный эффект — то есть искусство должно приносить прибыль само по себе. Меня лично этот подход заинтересовал хотя бы в силу того, что за 25 лет кто-то вообще заговорил, каким должно быть искусство. В беседе был приведен в пример Ван Гог, картины которого оцениваются в десятки миллионов долларов. И разговор шел не о том, что это рейтингово, и цена на Ван Гога определяется не тем, сколько стоят картины, а тем, что есть кто-то, кто в состоянии заплатить 215 миллионов за одно полотно. Значит, есть институция, настолько серьезно придающая значимость полотнам художника, устанавливающая статус такой высокой ценности, что находится и кто-то, определяющий ее финансовый эквивалент. В результате чего это происходит? В результате того, что на протяжении более ста лет какие-то системы работают над тем, чтобы капитализировать это самое искусство. И когда наш премьер-министр поднял этот вопрос, я понял, что, по всей видимости, вторым шагом будет оглашение той структуры, которая начнет этим углубленно заниматься, потому что прийти к мгновенному результату невозможно, это многолетний процесс. Поднять вопрос не декларативно, а на институциональном уровне — значит, во многом решить эту проблему в Армении. Потому что он хотя бы открывает какую-то перспективу — для всех нас. И пока этого не случится, разговоры об искусстве и культуре будут напоминать замкнутый круг, если не блуждание по лабиринту.
Наше самое большое преимущество — колоссальный творческий ресурс нашей нации. И не только в стране, но и в диаспоре. Нет области искусства, начиная от анимации, заканчивая театром, музыкой и кино, где не было бы армян, носителей очень высокого художественного уровня, принятого во всем мире. И остается лишь верить, надеяться и представлять в мечтах день, когда внутри нашей страны будут созданы условия для концентрации этого ресурса и развития, а главное — выработаны механизмы для его представления во всем мире!



От «НВ».
После публикации статьи «Индийское мыло армянского телеэфира» в редакцию стали обращаться читатели, в том числе известные деятели культуры и искусства, также возмущенные эфирной политикой некоторых телеканалов. Они единодушно задаются вопросом: до чего в конечном итоге доведет это «увлечение» индийскими сериалами. В качестве аргумента многие приводят недавно появившуюся рекламу лотереи в индийском стиле — с песнями и танцами. К сожалению, никто не просчитывает воздействие этих сериалов на вкусы своей аудитории, на нашу культуру и искусство в обозримом будущем. Получается, что, с одной стороны, ТВ постоянно говорит о патриотизме и его проявлениях, а с другой, не менее постоянно, но незаметно разрушает один из главных устоев этноса — культуру. От имени своих читателей «НВ» вновь обращается к руководству телеканалов, ежедневно демонстрирующих индийские сериалы, а также Национальной комиссии по телевидению и радио с просьбой пересмотреть сетку передач и освободить людей от давления этих сериалов. И еще: хотелось бы услышать их объяснения по поводу насильственной «индуизации» армянского телеэфира.

вторник, 7 марта 2017 г.

Подари розу — спаси планету!

     Недавно прочитал о новом московском сервисе на 8 марта, лихо подхваченном уже и у нас, в Армении. Кто не в курсе: за определенную плату даме, обделенной вниманием кавалера, предоставляется огромный букет роз и другие прибамбасы "на подразнить". У заказчицы есть 10 минут, чтоб "отселфиться" на фоне всего этого изобилия и тем самым "отмстить благоверно-неразумному".
      Многие критикуют, похихикивают. А я считаю, идея передовая, перспективная. Бизнес ведь необходимо расширять, и аналогичные услуги можно, даже нужно предоставлять и в других случаях, сферах.
Скажем, забыли вас поздравить на День армии — фирма везет вам гвозди´ки, ящик водки, закусь. За доплату — ордена, медали и боевых друзей. За отдельную — неподдатых. 10 минут на селфи, и все в ажуре.
         Кстати о друзьях, многие частенько забывают о вашем дне рождения. Сервис тут как тут — вуаля: праздничный торт, подарки, друзья опять же, выпивка! 10 минут, и праздник удался. Больше, в общем-то, и не надо. Зачем? Завтра ж с утра на работу. А кому-то уже и с ночи. Работникам того же сервиса, например.
       Ночью заказов, разумеется, больше. Ну тут все понятно: разбитые сердца, забытые дни встреч и первых поцелуев, годовщины - да мало ли за что хочется отомстить ночью...
       Но не стоит ограничиваться личностями — шире надо мыслить. Скажем, не повезло городу с мэром или с главным архитектором, дизайнером — извольте получить! За 10 минут, и даже за 10 дней, правда, сложновато будет восстановить все удачно разворованное и обезображенное в одночасье. Но попробовать все же можно — пускай с доплатой, людям не привыкать, рискнуть стоит. А вдруг и он народу понравится, и народ его полюбит, отпускать не захочет — такое тоже бывает, — а взаимную любовь разрушать грех. Какая ж это будет грандиозная реклама по всему миру той же сервисной, но уже компании!
          Не ровен час население целой страны решит воспользоваться услугами "халиф на час" — "мы недовольны своим правительством, помогите!" И вот он джек-пот! Тут уж надо иметь широкий ассортимент по всем видам правления, разумеется, с разными тарифами. Не берусь прогнозировать, кто за 10 минут обойдется народу дороже: демократы или республиканцы, монархисты или коммунисты, но, уверен, спрос будет большой. Тут главное не размусоливать, имея дело с непосредственным заказчиком — не ровен час дойдёт до голосования, а всем не угодишь. Поэтому: сервис по высшему классу, на 10 минут — радуйтесь, фотографируйтесь с правительством, пойте, гуляйте, а не понравится — можем поменять. И сколько раз захотите. Каждый десятый заказ на новое правительство — за счет нашего холдинга. Кстати, о деньгах. Спросите, когда платить и как? Тут, думаю, велосипеда изобретать не надо — пойдём апробированным путем: 10 минут радости, а оплата потом, перманентно, за время пребывания у власти последнего заказа, выбранных народом его же слуг. Очень удобный тариф: во-первых, платить можно всем чем угодно, деньгами, газом, водой, натурой... Во-вторых, плата будет взиматься с народа без отрыва последнего от производства — слуги сами возьмут все, что им необходимо. Очень удобный тариф! Лонг-плей, по копеечке в месяц, а сколько удовольствия, радости!
          И не важно, будет эта любовь взаимной или нет — тут уж как портфель ляжет. Это вам не букет роз и побрякушка от Тиффани — это воля народа! А она никогда не была и не будет единой: кому-то власти могут со временам разонравится, а кто-то в них так и останется влюбленным, песни им будет петь, танцы танцевать. Таковы правила, таков закон — он же в данном случае желание клиента.
          И вообще — всё это заземленные мысли и горизонты. Выше надо мыслить! Хоть и боязно. Вот, например, не нравится мне эта планета, и вообще жизнь эта...

      А ведь как все хорошо начиналось. Мужчины, дарите женщинам цветы — не доводите планету до катаклизмов!

понедельник, 6 марта 2017 г.

«БЛОКАДА.АМ» В ЛОНГ-ЛИСТЕ ПРЕМИИ ИМЕНИ ИСКАНДЕРА

     В лонг-лист Международной премии имени Фазиля Искандера вошел армянский сборник «блокада.ам» (редактор-составитель Рубен Пашинян). В основу сборника легли воспоминания о трудных годах блокады Армении 90-х.
«Это сильная и правдивая книга о том, в какой трагической изоляции оказалась Армения, ещё недавно относительно благополучная Советская  республика. Отрезанная от России, окружённая недружественными странами, Армения пережила годы, во многом напоминающие блокаду Ленинграда, хотя это сравнение и звучит по-своему непривычно и парадоксально. Книга открывает российскому читателю неизвестные страницы истории братской страны. В каком-то смысле это уникальный документ о мужестве и способности оставаться людьми в самые трудные времена истории», — отметил номинировавший сборник на соискание премии известный российский поэт, писатель Сергей Мнацаканян. 
Идея создания книги родилась в рамках Литературного фестиваля молодых писателей Армении с легкой руки известного русского писателя Евгения Попова. «Каждый раз, когда он слышал в наших рассказах слово "блокада", удивлялся, не понимал, о чем речь, — рассказывает  составитель сборника журналист и писатель Рубен Пашинян. — После того как мы — будущие соавторы-создатели сборника Елена Шуваева-Петросян, Ованес Азнаурян, Айк Мелконян и ваш покорный слуга — все основательно ему рассказали, показали фотографии тех лет, Евгений Анатольевич предложил нам сделать сборник рассказов-воспоминаний на эту тему. Так началась работа, продлившаяся более двух лет…
30 апреля прошлого года в Камерном театре состоялась презентация электронной версии сборника. Он состоит из двух частей: рассказы современных армянских журналистов, писателей, переживших блокаду, и воспоминания руководителей культурных очагов, продолжавших несмотря ни на что функционировать в то неспокойное время. В сборнике рассказы Ашота Газазяна, Рубена Пашиняна, Нелли Мадатян, Ованеса Азнауряна, Гоар Рштуни, Дмитрия Писаренко, Ирины Аброян, Айка Мелконяна, Нарине Карамян, Давид Хачиян и других. Своими воспоминаниями делятся худрук Камерного театра, Ара Ернджакян, худрук и директор Кукольного театра Рубен Бабаян, худрук Русского театра им. Станиславского Александр Григорян, директор созданного именно в годы блокады Музея Параджанова Завен Саркисян, актриса театра им. Параджанова Луиза Габбе, журналист, телеведущий — один из создателей «3 канала» Карен Кочарян, художник Рубен Арутчьян и худрук, главный дирижер Эстрадно-симфонического оркестра Гостелерадио Армении Ерванд Ерзнкян.
 «Сборник пока в электронном виде, он доступен для скачивания в интернете. Мы активно ищем меценатов, которые помогут с публикацией бумажной версии книги, а также с началом работ над следующей частью «блокада.ам», которая будет посвящена блокаде Арцаха… Что касается премии, шансов на ее получение не так уж и много, иллюзий мы не питаем, но сам факт, что книгу прочитает большее количество людей, аудитория выйдет наконец за "армянский периметр" — дорого стоит!» — отметили авторы проекта.
Короткий список номинантов премии будет оглашен в июне, в городе Сухуми, на родине Фазиля Искандера. Вручение премии состоится в сентябре в день города, в Москве. В жюри и оргкомитет премии входят известные писатели, члены Русского ПЕН-центра. Премия уже привлекла пристальное внимание писателей и читателей, как в России, так и за рубежом. 

суббота, 18 февраля 2017 г.

«При отсутствии культурной идеологии проповедовать культурные ценности — по меньшей мере, подвиг!»

Он один из молодых, но уже серьезно заявивших о себе театральных деятелей Армении: его работы, пред-ставленные в Драматическом театре и вне оного — как актерские, так и режис-серские, — вызывают подчас противоре-чивые, но конструктивные мнения. Григ, как называют его в кругу друзей, — человек ищущий, он приветствует здоро-вую критику и сам не стоит на месте. Недавно вернулся из США, куда был приглашен с представленным им спек-таклем «Душа моя», в рамках празд-нования 110-летия AGBU. Наш сегод-няшний гость — актер, режиссер Григор ХАЧАТРЯН.
— Надо отметить, участниками спектакля были дети — из центра «Тумо» и «Айордац тун» (детско-юношеский центр) в Норке. Кому-то может показаться, что это любительский спектакль, но это далеко не так — дети в этих центрах с пяти лет профессионально занимаются театром, музыкой, танцами, акробатикой… Было очень приятно и интересно с ними работать. Спектакль показали на Бродвее, в Сити Центр Холл, и надо сказать аудитория была представлена не только нашими соотечественниками — зал разделился «пятьдесят на пятьдесят». Приняли очень тепло, а после США спектакль показали также и у нас — в Национальном академическом театре оперы и балеты.
— Словом, свой прошлый «театральный сезон» ты закончил удачно?
— Да, весьма. Но и год был очень активный: незадолго до отъезда в США сдали спектакль в театр М.Мкртчяна «Лунное чудовище» (по Р.Калиновски) — я там со дня открытия театра 2-3 года раз, что-то умудряюсь ставить. Осенью в родном Драматическом театре представил спектакль по роману Достоевского «Неточка Незванова», потом — новогодний спектакль, до этого был проект, связанный с творчеством Тертеряна… Словом, много чего было, и, слава Богу, будет!
— Как бы ты, оценил на сегодняшний день деятельность армянских театров?
— Деятельность наших театров у меня вызывает удивление. Вообще, только то, что они до сих пор живы, умудряются существовать и даже что-то представлять. Для меня театр — государственное учреждение. И в условиях отсутствии культурной идеологии отстаивать и проповедовать культурные ценности — на мой взгляд, по меньшей мере, подвиг. Все театры работают, везде премьеры…
— Но в каждой работе важен коэффициент полезного действия, не так ли?
— Искусство всегда двигали единицы, и их у нас немало. Театральный процесс, как и любой, возможно оптимизировать, но не стоит забывать и о том, что если хочешь получить десять плодоносящих деревьев, сажать нужно не столько же саженцев, а как минимум сто. И дай Бог, если десять из них приживутся — что в наших условиях, повторюсь, весьма непросто…
Когда мы ставили спектакль «Душа моя», хореограф попросил меня составить список спектаклей, которые ребятам, участникам проекта, стоило бы посмотреть. Я сделал это — получилось 14 спектаклей, которые, на мой взгляд, действительно заслуживают серьезного внимания.  Вы говорите о КПД — 14 спектаклей для такого города как Ереван, за один театральный сезон, плохо или хорошо? Много или мало? Причем, спектаклей интересных, хороших. Думаю, ответ понятен.
…Почему-то в последнее время стало чуть ли не догмой — как новое назначение, так даешь культурную реформу! Да, искусство должно воспитывать. Но если в школе ребенок получает ноль знаний, и это подкрепляется в семье, потом в армии, — как мне с ним в театре разговаривать, апеллируя словами, фактами, о которых он в принципе не в курсе? Эти «культ-потуги» напоминают мне этюд Вицина из гайдаевского фильма — пытаемся вытянуть самый нижний горшок, и плевать, что все остальное рушится. Друзья, в стране есть куда более серьезные проблемы, а вы спорите о цвете и форме пуговиц даже нескроенного еще пальто. Разберитесь в собственной экономике, потом беритесь за какие-либо театральные преобразования, где опять же необходимо государственное присутствие, господдержка.
— И все это не может существовать в отрыве от национальной идеи...
— Абсолютно верно. Взять два замечательных фильма — «Человек с ружьем» и «Сталкер». Первый гениальный фильм восхваляет систему, второй гениальный фильм — ее обличает как некую зону. У обоих в основе — национальная идея. Можно  соглашаться с представленным, можно спорить. У нас же «национальная идея» представлена приоритетами каких-то недокупцов, недоворов, их интересами, их вкусом… 
…Помню, в детстве мы с сестрой, услышав, как соседские ребята напевают индийские песни из фильма, попросили отца отвезти и нас в кино. И что бы вы думали? Папа три месяца с нами после этого не разговаривал! Как? Он столько вкладывает в наше образование, столько времени тратит для того, чтоб мы стали людьми, а мы вдруг захотели посмотреть индийское кино? А сегодня посмотрите, сплошь и рядом по Центральным ТВ — индийские фильмы! Почему? Скажете, вкус недокупцов тут не при чем и только «рыночная экономика» виновата? Да даже в назначениях «ответственных» за эфир или репертуар театра четко просматривается культурный уровень «мецената» и его образование. Порой далеко не доброкачественное.
— С ранней весны до поздней осени Армения живет активной фестивальной жизнью. Каково твое отношение к нашим фестивалям?
— Исключительно положительное — это тоже подвиг, и тоже немалый. Прекрасно, что наш зритель имеет возможность знакомиться с мировыми постановками. Но что касается наших режиссеров, представляющих свои спектакли на фестивалях, хотелось бы, чтоб они не пытались искусственно соответствовать «евростандартам». Особенно это касается спектаклей, которые вывозятся за рубеж, представляют театральное искусство Армении. Друзья, американца кока-колой не удивишь, и потуги представить «национальные лицо» театра в проекции на «мировую плоскость» выглядят порой более чем жалко. Вот это серьезная проблема, и о ней нельзя забывать... Как и о нашем зрителе — не стоит его отпугивать «перенятыми» театральными инновациями, находками.
— Вернемся к твоему творчеству. Что нового готовишь?
«Женитьбу Фигаро» — постановка в Драмтеатре, моноспектакль в рамках фестиваля «Арммоно» — «Записки сумасшедшего», и еще много чего, о чем, признаться, не хотелось бы пока говорить…


пятница, 10 февраля 2017 г.

“Меценаты, вложившиеся в Метрополитен-опера, прибыли не ждали…”

         "Культура — императив государственный, и стратегическое ее значение для воспитания гражданина, для будущего страны трудно переоценить", — так началась наша беседа с известным армянским композитором, сопред-седателем иностранной комиссии Союза ком- позиторов Армении, директором Армянского Культурного центра в Провиденсе (США) Константином ПЕТРОСЯНОМ.
Около 20 лет вы были членом худсовета на Гостелерадио Армении. Пропаганда предполагает и некий контроль над происходящим, не так ли?
— К цензуре как явлению я, в общем-то, отношусь негативно — художник должен быть свободен в своем творчестве и независим. С другой стороны, сложно себе представить земледельца, открыто игнорирующего сорняки, но вместе с тем сетующего на неурожай. Сегодня активно критикуется советский период, и те механизмы. Но есть вещи, которые было бы неплохо перенять.
…Сегодня песни не пишет разве что ленивый. Но это подчас люди, незнакомые с историей армянской песни, ее развитием, к тому же с дурным вкусом. В итоге под маркой «оригинальной находки» нередко представляется чужая музыка или просто плохая. Причем представляется на уровне плохой самодеятельности, порочащей как новый «шедевр», так и его творца с исполнителем. Вот худсоветы в свое время были преградой именно для такого рода «достижений», в частности тюркизмов, арабизмов, чуждых армянской музыке — тем более с армянским текстом. Неплохо было бы, чтоб подобный отсев имел место и сегодня.
— Один неожиданный вопрос: есть ли в США Министерство культуры?
— В США нет Минкульта, а есть фонды, распоряжающиеся, финансирующие те или иные мероприятия, исходя из запросов не потенциальной, а реальной аудитории. В этом смысле мы счастливы уже тем, что у нас существует структура, которая может централизованно проводить пропаганду армянского искусства, отталкиваясь не от коммерческих, а интересов нации, ее будущего. Параллельно очень важно привлечь, привязать меценатов к нашей культуре, к ее масштабным проектам, не имеющим коммерческого интереса. Посмотрите, в Метрополитен-опера «вложились» в свое время многие меценаты, спонсоры. Они ждали прибыли? Сиюминутной? Нет, они мыслили и мыслят совершенно иного рода и уровня категориями. Так вот, надо попытаться «перенаправить» мысли состоятельных господ, представив им глобальные программы. А для этого нужны специалисты, профессионалы.
— В свое время большой популярностью пользовалась в Армении «Филармония школьника», знакомящая юных посетителей и с армянской музыкой, и с всемирной музыкальной сокровищницей. В США, надо полагать, иная система приобщения к духовности, к культуре.
— Я не сторонник агитации «американской системы» — тем более что собираюсь напомнить о том, что в свое время немало полезного опыта было накоплено и у нас. В каждой американской школе, университете, институте — да даже в компаниях — есть как своя спортивная секция, команда, так и свой оркестр или хор. То есть люди, непрофессионалы, с детства овладевают игрой на каком-то инструменте или поют в хоре — словом, получают определенное музыкальное воспитание, приобщаются к музыкальной культуре. Многие из них в будущем не станут музыкантами, но они воспитываются, взрослеют, познают мир, ориентируясь на иные приоритеты. Так почему бы нашему Министерству культуры совместно с Министерством просвещения не проработать такую вот программу? Тем более, повторюсь, такой опыт в свое время имелся — многие помнят и наш университетский оркестр, и оркестр политехнического и т.д. И в школах были музыкальные кружки. Но это надо делать основательно, не пускать на самотек, надеясь на бдительность учителей и искреннее рвение учащихся. Музыкальное образование, именно в рамках вышесказанного, владение игрой на музыкальном инструменте или пение в хоре должно стать обязательным в воспитательной программе, становлении будущего гражданина! С последующей организацией концертов, фестивалей…
— А если говорить о взрослом слушателе, зрителе?..
— В свое время была четкая установка: и филармония, и оперный театр, и другие культурные очаги в первую очередь должны были пропагандировать армянское искусство, произведения армянских авторов. На моем веку каждый новый худрук Оперного театра, занимая пост, искренне клялся в том же. Потом мало-помалу все растворялось в иностранной музыке, больше места уделялось зарубежному искусству. Почему? Да, надо и театру, и оркестру иметь широкий репертуар, и посетитель Армении должен иметь возможность ознакомиться с ним. Но визитера в первую очередь интересует национальная культура, национальное богатство открываемой им страны.
…Наших композиторов в Армении, у себя дома играют мало, и это так. Скажу больше — зачастую премьеры их произведений проходят за рубежом. С одной стороны, это прекрасно — мир слышит армянскую музыку, но с другой — хотелось бы, чтобы тот же творец был адекватнее воспринят, оценен и заинтересован в дальнейшем творчестве у себя дома. Там, где его творчество крайне необходимо и должно быть востребованным! А это возможно лишь при правильном менеджменте, продюсинге — в первую очередь со стороны государства.
…Я и по натуре, и по жизни — оптимист. И реалист. Не хочу давать никому никаких советов или «рецептов», тем более что у руля сегодня стоят сведущие люди. Ну а несведущим советую привлекать в свои команды профессионалов. Уверен, так оно и будет. Давайте верить в лучшее, и самое главное — надеяться только на себя!

Рубен Пашинян, «Новое время»

вторник, 7 февраля 2017 г.

ОПЕРНЫЙ ТЕАТР: ПОМОЖЕМ СЛОВОМ И ДЕЛОМ?

Решением министра культуры Армена Амиряна директор Национального академи-ческого театра оперы и балета Андраник Арзуманян был освобожден от занимаемой должности и назначен советником главы Минкульта. Временно исполняющим обязан-ности директора стал худрук театра, извест-ный дирижер Константин Орбелян.
Если с перестановкой в административном поле по уже ставшей традиционной системе «театр-Минкульт» вроде как все понятно, то предстоящее совмещение худрука и директора театра вызвало немало обсуждений, предположений, прогнозов в культурном пространстве. Многие, разумеется, воздерживаются открыто «ставить» на кого-то, кто официально вскоре займет пост директора, да и вообще озвучивать свое мнение по этому поводу — мол, «о чем сейчас говорить: поживем-увидим…» или того проще — «что может изменить мое слово?»
Такова, видать, нелегкая судьба нашего Оперного театра — в самые ответственные моменты оставаться один на один с административной машиной культведомства: вдалеке от друзей, уверенных в необходимости переждать, да и в целом — в фатальности исхода всех происходящих культурных процессов.
Но не все столь однозначно — хотелось бы привести мнения, все же прозвучавшие. «Директор и худрук должны работать в тандеме, быть созвучны, и не только в плане благих намерений, но и планов реальных, — считает известный композитор Мартин ВАРТАЗАРЯН. — Константин Орбелян — опытный музыкант, знает обширный оперный материал, и может быть действительно полезен и своими знаниями, и связями, и контактами с другими солистами, которых будет приглашать в наш Оперный театр. Тем более что эта традиция не нова — у нас в свое время выступали лучшие оперные голоса, и не только Советского Союза. Помню, был период, когда репертуар театр не умещался в рамках одного месяца — больше 70 спектаклей! Очень хочется надеяться, что мало-помалу все восстановится. Я склонен думать, что так оно и будет, и в целом настроен позитивно».
А вот мнение директора и худрука ереванского Кукольного театра Рубена БАБАЯНА, вот уже лет 20 совмещающего эти позиции: «Особых проблем в этом «двоевластии» не вижу — убедился на собственном опыте. Другое дело, что Оперный театр — «конструкция» более широкая, чем наш театр. Тут и главный дирижер, и главный хормейстер, и главный балетмейстер, и как эти соединение и контроль возможны в такой системе, однозначно ответить довольно сложно. Посему, думаю, что это не последние перемены в руководстве Оперного…»
«Буду краток: хуже не будет, это уж точно! — считает промоутер, не раз вывозивший оркестр театра на гастроли, директор музыкального продюсерского центра «Каданс» Ника БАБАЯН. — Константина Орбеляна знаю давно, и думаю, если он серьезно займется Оперным театром, то положительные изменения не заставят себя долго ждать. В том сомнений никаких! Для меня, как продюсера, важнейшей составляющей, разумеется, является менеджмент, и если Орбелян останется на позиции директора театра (в чем я немного сомневаюсь), то театр только выиграет от этого. Но есть и информация, что на это место уже давно прочат бывшего министра культуры Асмик Погосян. Зная ее энергичность, думаю, она тоже сможет привнести в общее дело немало хорошего. Особенно радует, что продюсером театра назначен Артур Гукасян — человек, профессионально знающий свое дело, разбирающийся не только в театре, но и, уверен, в специфике оперного искусства. Так что там мало-помалу собирается достаточно серьезная, сильная команда. И изменения будут — к лучшему. Хуже уж точно не будет! Я настроен оптимистично».
«Если речь идёт о должности директора театра, то не правильно, чтобы им становился Орбелян, считает бывший советник министра культуры Раффи Захарян (с 2006 по 2012 гг.), по должности занимавшийся, в том числе и вопросами Театра оперы и балета. Это вредно и театру и ему самому. Директор театра отвечает за очень многие административные, хозяйственные, технические, финансовые вопросы и это постоянная рутина, мешающая творчеству. На этой должности должен быть хозяйственник. Другое дело, что по закону ГНКО (государственная некоммерческая организация), коим является театр оперы и балета, директор отвечает за всё и хозяйство, и организацию, и за творчество. Поэтому, в таком театре, как наша Опера, должна быть некая внутренняя договоренность между директором и худруком о разделении функций. Недавно, главным продюсером театра назначили Артура Гукасяна, что, по мне, очень правильно. В этом случае, должна быть договоренность между тремя ключевыми фигурами директором, худруком и продюсером о разделении функций. Если будет назначен директор-хозяйственник, который не будет вмешиваться в творчество, а будет только ему способствовать, то это будет идеальный вариант. Кстати Андраник Арзуманян был именно таким. Что же касается столь не любимой Асмик Погосян она сделала для театра столько всего хорошего, чего никто не делал за, без преувеличения, 50 лет, и очень жаль, что об этом все молчат в тряпочку, по разным причинам. Что касается, артистов, музыкантов, дирижеров, балерин и балеронов то гастроли, контракты, ангажементы за рубежом, это даже хорошо и это нормальная практика во всем мире. А их участие и привлечение в спектакли и постановки в нашем театре это уже работа продюсера театра, в данном случае Артура».
Интернет позволил связаться также с находящимся в Европе известным дирижером Кареном ДУРГАРЯНОМ: «Я думаю, не стоит зацикливаться на какой-то конкретной личности — ни к чему делать какие-либо прогнозы. Здесь вопрос намного глубже! Наш Театр оперы и балета — национальное достояние, и его будущее должно заботить каждого из нас. Посему мы обязаны — каждый по мере своих возможностей — не критиковать, а попытаться поддержать, должны помочь тому человеку, который решится взвалить на свои плечи эту нелегкую ношу. Мы представляемся всему миру как первые христиане, так давайте будем таковыми и на деле — поможем ближнему. А в итоге — самим себе! Ведь в этот театр ходить нашим детям, на этом искусстве воспитываться. Не говоря уже о том, что именно этот театр представлял и, надеюсь, будет представлять армянское оперное искусство во всем мире. Так давайте сообща, взявшись за руки, общими силами восстановим, улучшим наш Оперный театр. Уверен, так и будет!»

Искренне хотелось бы разделить оптимизм и уверенность наших респондентов. Поверить в то, что вскоре Театр расцветет, вернет былую мощь, возвратятся настоящие знатоки оперного искусства, звезды сцены — такие, как всемирно известный оперный певец Барсег Туманян, Асмик Папян и многие другие, кто ныне вынужден делиться опытом и дарить свое искусство вдалеке от родины, от горячо любимого театра. Будет ли это так?.. «Поживем-увидим»?.. А может, тем, кто все понимает, но предпочитает лишь критиковать или просто отмалчиваться, имеет смысл все же прислушаться к вышесказанному — «рискнуть» и, не дожидаясь завтра, высказаться сегодня, да и вообще попытаться быть хоть как-то полезным в этом благородном деле?..

Рубен Пашинян, «Новое время»

среда, 25 января 2017 г.

От корней советской “цензуры” до жесткого продюсерского “попкорна”

        Сегодня немало разговоров о серости, некондиционности, низ-копробности кино и телепродук-ции. И, как правило, участники этих разговоров сразу вспоми- нают о редактуре, цензуре — «жесткой» когда-то и никакой сейчас. Каковы плюсы и минусы «тех» и нынешних подходов? Наш собеседник — бывший главный редактор «Арменфильма» Эверт ПАЯЗАТЯН.
— Вы не один год прора-ботали на «Арменфильме», и за этот период появились фильмы, позже вошедшие в сокровищницу армянского кинематографа. В чем был рецепт?
— Говоря о том времени, могу на 100% заручиться, что никто из редакторов на «Арменфильме» не выступал в качестве цензора. Об этом смешно даже говорить. Да и вообще идеологическая, политическая атмосфера в Армении была несравненно мягче, чем в других союзных республиках. За многое из того, что мы здесь спокойно и открыто говорили, в других республиках незамедлительно пригласили бы «на разговор по душам».
И вот «рухнули бастионы советского диктата», и на смену ему сегодня пришел диктат куда более ощутимый и куда более жесткий — продюсерский. Причем сами продюсеры, по своему уровню, — порой очень далекие от того, что делается. Экономическая цензура «инвестиционного кино» оказалась куда более беспощадной по отношению к фильмам, нежели «страшная» советская цензура, «пропустившая» на экраны «Цвет граната», «Карот» и т.д. Так что, на мой взгляд, говорить о цензуре сегодня не имеет смысла, и плохой уровень кинопродукции — далеко не следствие отсутствия цензуры.
— Как относитесь к идее реинкарнации «Арменфильма»?
— На мой взгляд, стремиться восстановить, возродить из пепла «Арменфильм» — тот, который был, — не имеет смысла. Мягко говоря, это будет выглядеть несовременно. Сегодня иные приоритеты, иные системы. На сегодня Голливуд — тоже весьма размытое понятие. Кто предложил, где предложили — так и снимается кино. Как говорится, все товары разные, но все делается в Китае. Как ни крути, упираемся в законы «рынка».
— Те же китайцы считают, умный в ветреную погоду строит не стену, а ветряную мельницу…
— Точно. Смотрите, что произошло в России: там в систему проката была интегрирована так называемая «голливудская система». И не от хорошей жизни. Если раньше в Госкино запускалось несколько десятков картин, то в годы моей там работы снималось от силы два-три фильма. Государство участвовало, но отдельно изыскивались средства, и кино в итоге стало коммерческим. Деньги давали уже не под гениальный сценарий, а под конкретного актера, режиссера и т.д. Кинотеатры расцвели «попкорном», и люди стали ходить туда чисто для времяпровождения, приятной компании… И в какой-то мере на фоне мрака и серости этот самый пресловутый фаст-фуд-попкорн, эдакое «провоцирование» культуры похода в кинотеатр, дал в общем-то позитивный, полезный результат. Зритель проглотил «наживку» в виде легких развлекательных фильмов, и привычка смотреть кино на большом экране «возродилась».
Я не знаю, на каком уровне сегодня этот процесс в Армении — я недавно приехал из Москвы, — но подозреваю, что в начальном. Огромную роль, конечно, играют фестивали. Но чтобы вернуть зрителя по-настоящему в кинотеатры, нужно, чтоб он проглотил эту самую «наживку». Потом уже снимайте серьезное кино, воспитывайте аудиторию — будет что кому показывать. Будет спрос, а следовательно, и возможность представления продукции иного уровня. Вот тогда уже можно говорить о редактуре, о трепетном отношении к материалу, продвижению картин и т.д.
— Сегодня многие армянские кинодеятели, и вы тоже не исключение, живут и работают за пределами родины…
— Во всем нужен план и хозяйское отношение. Увы, в тех, кто сегодня вершит судьбу армянского кино, я такого не вижу: не ощущается ответственности, преданности своему делу. Бог с нами, в первую очередь — по отношению к молодым! Надо строить модель, которая будет рассчитана на годы, но ведь сразу этого не сделаешь. Если сценарист приносит на рассмотрение сценарий, то должен быть уверен в том, что к нему хотя бы серьезно отнесутся. Ведь у любого творческого человека есть свои горизонты, свои задумки, свои планы на будущее. Выходит, планы есть у всех, кроме самой системы? И что в этом может привлечь, воодушевить? Особенно людей, прошедших большую половину пути… Но еще страшнее, что плугом проходится и по судьбам будущих киношников. Суровые законы, конечно, закаляют, но полное отсутствие правил игры и «основного сценария» расхолаживает, отталкивает.
Так что проблему не только кино, но в целом культуры, я вижу в недостаточно серьезном отношении со стороны ответственных за нее — то бишь в своего рода «культурной недостаточности». И все-таки надеюсь, что молодежь — возможно, путем нелегких проб и ошибок — сможет все же победить в этой неравной борьбе… за свое будущее.

Рубен Пашинян, «Новое время»

суббота, 14 января 2017 г.

«Народу не потакать надо, оправдываясь “конъюнктуркой”, а воспитывать!»

Казалось бы, еще вчера в эфире Общественного телевидения от-мечали 100-й выпуск передачи “Ерг ергоц”, а сегодня проект уже перевалил за 200-й, и в феврале будет отмечаться его 7-летие. За время существования передача успела полюбиться как в Арме-нии, так и в диаспоре — прак-тически везде, где ретранслиру-ется ОАТ. Причем, если поначалу большинство аудитории составля-ли люди старшего возраста, то мало-помалу ее «завсегдатаями» стали как молодые исполнители, так и их немалочисленные пок-лонники. Наш собеседник — му-зыкальный руководитель переда-чи “Ерг ергоц”, композитор, аран-жировщик, пианист, гитарист — словом, человек-оркестр Артур АКОПЯН.
С чем проект пришел к своему семилетию? Какова ваша оценка?
— Многое, конечно, изменилось к лучшему, во-первых, я стал мудрее, и как следствие — отношение к проекту. Было проштудировано несметное количество материалов, заново «открыты» незаслуженно забытые произведения, авторы… И чем больше я входил в материал, чем больше погружался в него, тем больнее ощущал, что за всю историю проекта мы не озвучили, не представили даже одной десятой нашей музыкальной сокровищницы. Так что, как говорится, работы непочатый край — еще многое предстоит сделать, если хоть половину успеем — считай большое достижение! На нас лежит огромная ответственность — достойной качественной пропаганды армянской музыки. А особенно важно, на мой взгляд, уделять внимание средневековому периоду — то есть той музыке, которая очень важна для нашей молодежи, но к которой, увы, сегодня очень редко и поверхностно обращаются.
Отдельное место занимают современные армянские композиторы, в том числе проживающие вне Армении, к творчеству которых мы периодически обращаемся: к примеру, недавно с большим успехом были представлены произведения замечательного армянского композитора Константина Петросяна — это музыка, которую должна знать наша молодежь, воспитываться на ней.
— А каково ваше отношение к «новому» прочтению «старого» материала? Многие считают недопустимым какие-либо изменения в духе современных течений, я имею в виду «новомодные» перепевки и т.д.
— В «Ерг ергоц» мы строго следуем написанному композитором, будь то современный композитор, средневековый или еще раньше. Я считаю недопустимым изменение мелодий, добавление «мугамизмов» и т.д. Но с другой стороны, мы живем в 2017 году, и не имеем права находиться вне прогресса, пренебрегать новыми технологиями. Мелодии нельзя трогать, но аранжировки должны быть современными, избегать общения с компьютером нельзя. То есть «платье», в котором исполнитель преподносит материал, не может быть старомодным — в первую очередь для того, чтоб оно было интересным для молодежи, в общем-то той аудитории, для которой все это в первую очередь и делается. И чем красочнее и мощнее будет аранжировка, тем сильнее будет интерес. А о том, что армянская монодия, гармония, полифония не просто одни из древнейших и богатейших в мире, но и прародительницы многих других ладотональных основ, думаю, всем известно. Так как же можно пренебрегать этим богатством?
— Ежегодно «Ерг Ергоц» дарит новогодний праздник армянским зрителям. Как вы оцениваете нынешний выпуск в рамках пройденного проектом пути и в целом — подход к новогодним программам на нашем ТВ?
— Признаться, по большому счету я не в восторге от «ново-годних историй» в нашем телеэфире. Создается ощущение, что есть некий негласный утвержденный план, сце-нарий, и многие телеканалы по ста-ринке строго следуют ему, не удо-суживаясь переосмыслить что-то и представить что-то совершенно но-вое, интересное. С другой стороны — все эти программы в основном делаются для галочки, на скорую руку. И как следствие, наш зритель их не смотрит — переключается на Россию или другие каналы. А почему? Да потому что российские телеканалы подходят ко всему более серьезно, начинают съемки аж в августе, работают над каждой мелочью.
О других проблемах. Мне лично не нравится качество звука на наших ТВ-каналах. Я понимаю, что все упирается в деньги, но если хочешь поднять уровень программ, рейтингов, экономить на звуке в музыкальных, тем более новогодних программах, как минимум недальновидно. Этого, видимо, не понимают или не хотят понимать многие коммерческие каналы.
Однако самым больным местом остается обширная палитра «звезд», новых исполнителей, нещадно представляющих «армянскую» музыку везде, где это только возможно. Если серьезно разобраться, провести эдакий «техосмотр», то толком поющих из них — раз-два и обчелся. Я не сторонник цензур и запретов, но какой-то отсев все же должен быть, а его нет. В итоге страдает качество, опускается планка, и нечто совершенно чуждое нашей музыке прочно укрепляется в сознании аудитории, особенно молодежи, как самое что ни на есть армянское. Это просто недопустимо, и серьезное внимание должно быть проявлено к происходящему на самом высоком уровне, поскольку вопрос культуры, ее пропаганды, представления мировому сообществу — вопрос стратегического для Армении значения. Пусть будет меньше исполнителей, но останутся лучшие — мал золотник, да дорог!
— «Попса дробит шрапнелью наши души…» А как же рабис — все так же живее всех живых?
— Это отдельная тема, на многих ТВ поют вроде не рабисные певцы, но звучит рабис. Даже кошмарнее, чем рабис. Восточные мелизы с армянским текстом. А посмотрите, что подчас происходит в архитектуре, живописи, современной армянской “моде”... Друзья, рабис — это не жанровая планка, а исключительно культурная! Так что воевать с этим так, как это пытаются делать наши адепты нацкультуры — за чашечкой кофе, исподтишка и исключительно поливая негативом — что плевать против ветра. Представьте слушателю качественную альтернативу, верните его к истокам, но сделайте это интересно, объясните ему, потомком и носителем какой культуры он является, и тогда вопрос обсуждения того или иного неблаговидного явления в культуре отпадет сам собой. Что мы в общем-то и делаем в рамках «Ерг Ергоц»…
Не люблю, когда некачественный ширпотреб представляют под девизом “народ это любит!” Народ не любит, а привыкает к тому, что ему постоянно подсовывают. Но подсознательно тянется к той музыке, к которой мы и пытаемся его вернуть в рамках нашего проекта. Задумайтесь, Месроп Маштоц, Сюнеци, Нарекаци — ведь это основа основ, на этой музыке держится и европейская. А мы почему-то забыли о ней… Довольно смешно, если не сказать глупо, звучит «оправдание» поп-рабис-исполнителей, объясняющих свое «творчество» тем, что под Комитаса и Маштоца никто танцевать не станет. А почему мы должны только танцевать? А как же думать? Слушать? И потом, смотря как и что исполнять — кто скажет, у нас нет танцевальных народных мелодий? Народу не потакать надо, оправдываясь “конъюнктуркой”, а воспитывать! Вот тогда он и станет требовать свою музыку, свою культуру. А многие певуны, увы, останутся не у дел. Возможно, этого они и опасаются...
— В этой связи хочется отметить ОАТ — заметно улучшились программы, очистились от нежелательных элементов, в целом канал «дышит» по-новому, не так ли?
— Не хотелось бы заниматься саморекламой, но это действительно так, и это замечательно. Тому свидетельством не просто возросшее внимание и любовь со стороны зрителя, но и сухая статистика, взлетевшие за эти годы рейтинги программы и т.д. Конечно, все дается с большим трудом: согласитесь, еженедельно готовить новую концертную программу — дело не из легких. Ситуация, мягко говоря, стрессовая. Тем более представлять все надо основательно, серьезно. Но мы, кажется, справляемся и сдавать позиции не собираемся.
— Вы, можно сказать, человек-оркестр, душа этой программы. А как обстоят дела у композитора Артура Акопяна — успеваете зани-маться творчеством?
— Сложно, конечно, но за этот период я успел напи-cать две симфонии, закончить первую часть фортепианного концерта, работаю сейчас над второй частью и финалом, а также другие произведения — для гитары, народных инстру-ментов и т.д. В целом не легко, но если правильно спланировать время, успеть можно многое, что я и пытаюсь делать по мере возможностей.
— Небольшой экскурс в историю: с чего все началось и как вы «дошли до жизни такой»?
— Музыку я любил с детства — в основном рок и классику. В 15 лет уже исполнял композиции Led Zeppelin, Pink Floyd, слушал Бетховена, Рахманинова... Поступил в Пединститут, затем — в консерваторию, но не доучился. Работать надо было, деньги зарабатывать — мне уже было 26 лет — и я пошел в Армконцерт ведущим гитаристом. В 78-м, пройдя серьезный отбор, пробился в оркестр к Орбеляну... Далее был музруком группы “Арарат”, играли фольк-фьюжн — не джаз-рок, не джаз, не рок — что-то новое, что-то свое. Потом произошло землетрясение, развал Союза, и мы оказались не у дел. Вживую играть было невозможно, тем более содержать группу — каждый думал, как выжить. 20 лет проработал в ресторанах “Армения”, “Двин”, “Цезаре”. Сегодня искренне жалею о потерянных годах. Я мог сделать лучше, стать лучше... Но что поделать — выбора у нас не было... Но, слава Богу, забрезжил «свет в конце тоннеля», и я очень рад, что сегодня занимаюсь делом, от которого в первую очередь сам получаю удовольствие, а оно еще сильнее от осознания того, что делаю нужное дело, благодарное. Пускай нелегко, но — дорогу осилит идущий…
— Ну и напоследок, каким будет ваше новогоднее пожелание армянскому зрителю?
— Мира, мира и еще раз мира! И пусть наша страна станет такой мощной державой, к которой будут тянуться, равняться! И каждый на своем месте должен к этому стремиться, внося свой необходимый для этого вклад!

Рубен Пашинян, «Новое время»