Культура — это стремление к совершенству посредством познания того, что более всего нас заботит, того, о чем думают и говорят... А заботит нас сегодня, как раз, отсутствие этой самой культуры. Замкнутый круг?.. О том, как выйти из сложившейся непростой ситуации, читайте в эксклюзивных интервью видных деятелей культуры Армении… и не только.

среда, 31 июля 2019 г.

«Независимость — это еще большая зависимость от интересов народа!»

В возрасте 82 лет скончался художественный руководитель Ереванского государственного театра музыкальной комедии имени Пароняна, профессор ереванского Госинститута театра и кино, народный артист Армения Ерванд КАЗАНЧЯН. 
Интервью, отрывки из которого приводим ниже, сделано 7 лет назад, когда Ерванд Хачатурович в связи с 21-летием провозглашения независимости Армении, был награжден медалью первой степени «За заслуги перед отечеством».
— Ерванд Хачатурович, ваш вклад в армянское искусство сложно переоценить. И все же, что значит для вас эта награда?
— Для меня очень важно, что награда была вручена именно в День независимости, поскольку у меня, признаться, свое видение и свое понимание истинного значения этого слова. Независимость — это в первую очередь еще большая зависимость от интересов народа, еще большая ответственность за судьбу родины. И касается это не только госмужей, но и всех граждан страны. То есть то, чему мы пока еще не можем всецело посвятить себя. Раньше наша родина простиралась от Владивостока до Калининграда, теперь же мы ответственны за этот маленький кусок земли. Значит, внимание наше должно вырасти в сотни, в тысячи раз. Никто не будет за нас решать проблемы, все мы ответственны: от мала до велика. Как в достижениях, так и в любой возникшей проблеме каждый должен ощущать толику своей ответственности, своего недосмотра, результат своего неучастия. Независимость — это зависимость от завтрашнего дня, ответственность перед ним. Каждый из нас, просыпаясь утром, должен задаваться вопросом: что я оставляю своим потомкам? Каким наследством их награждаю? Мы должны правильно осознать и передать им ту свободу, которая досталась нам настолько дорогой ценой!
— Увы, и это не секрет, обретенная свобода кое-где и кое в чем перерастает во вседозволенность…
— Так ведь целое поколение не «въехало» пока, что система сменилась на 180 градусов! И, естественно, это привело к несерьезному, безответственному отношению к работе. Спрашиваешь режиссера, можешь поставить «Гамлета»?.. сколько понадобится времени? Отвечает — да без проблем, через неделю начну репетиции. И рождается очередной брак. Всем кажется, что они все умеют. На сегодняшний день крайне мало можно найти людей, работающих по профессии и реально разбирающихся в том, чем занимаются. Вот это и приводит к самоделу, дилетантизму и регрессу. Вот вам результат неверно понятой независимости и неосознанной свободы.
Но я более чем уверен, что явление это недолговечно. Все, в конце концов, встанет на свои места. В театре, например, процесс отсева уже более чем ощутим. В итоге останутся только профессионалы — те, кому свыше дано право представлять наш театр. Надо лишь понять, что ни один американец или европеец не будет ставить Ширванзаде или Сундукяна. Хватит с нас Беккетов и Ионеско — молодцы, что интересуетесь, ставите, экспериментируете. Но, друзья, во-первых, этим уже никого не удивишь, да и не надо, а во-вторых, а кто же должен ставить наших авторов?.. Я крайне обрадуюсь, если вдруг найдется современный режиссер, решивший поставить «Пепо» или «Ради чести». Молодежи надо понять, что в идее возвращения к истокам, при всей ее кажущейся заезженности и банальности, таится великая мудрость и реальная возможность, растворившись в своей культуре, обрести себя, представить свое искусство всему миру..
— Вы уделяете большое место национальной драматургии. Но не вносит ли это элементы ограниченности, не сужает ли мировоззрение?
— Давайте не забывать, что я одним из первых ставил произведения Достоевского, Жан Поль Сартра, Бертольда Брехта, Салтыкова-Щедрина, Гарсиа Лорки, дважды брался за Шекспира… Но грош цена всем нашим потугам в расширении горизонта, если мы неузнаваемы в мировом театральном пространстве — если нет художественного отражения нашего типа.
То, что молодежь сегодня «открывает» в современной мировой драматургии, зачастую давно известно из нашей классики. Мне говорят, посмотрите, как гениально придумано у Беккета или же у Ионеско — «дует красный ветер». Действительно, гениально, ничего не скажешь. Но не менее гениально 120 лет назад об этом писал Раффи в «Самвеле»: помните, после поединка отца и сына, когда Самвел первым поражает отца, говорится — в зловещей тишине дул красный ветер. Все эти «ноу-хау» у нас есть и давно известны — и ветры красные, и слезы кровавые (читаем Исаакяна)…
Я удивляюсь, почему сегодня незаслуженно забыты произведения Абовяна? Почему никто не хочет поставить «Раны Армении»?.. Возможно, кто-то скажет: а чего ты сам не ставишь? Так, увы, это не формат театра музкомедии, и поэтому мы ставим произведения, соответствующие этому нашему формату.
— Мы начали беседу с ереванских театров, но надо отметить и ваш вклад в театральную жизнь диаспоры. Долгое время вы ставили спектакли в Бейруте. Что вас там привлекает?
— Серьезность по отношению к работе и полная самоотдача этих прекрасных людей, которых скорее можно назвать любителями. Да, они любители, но дай Бог, чтобы все профессионалы так же любили свою работу, как они. Такой ненормальной преданности театру, увы, у нас уже давно не наблюдается. Я просто поражаюсь их самоотверженности и четкости в работе. Слова «нет» не существует: надо для дела — значит будет. К примеру, поставили макет сцены, а мне для завтрашней репетиции нужен еще и белый половик. Все четко — на следующий день половик на месте. «Не успели», «не смогли», «нет средств» — этого вы там не услышите, даже несмотря на то что все актеры приходят на репетиции после работы, уставшие, и никто из них конкретно ни за что не ответственен. Но эта группа фантастически влюбленных в свое дело людей, можно сказать, коммунарно идет к поставленной цели. И они достигают ее!
— И напоследок, что бы вы пожелали молодым актерам, режиссерам, да и тем, кому еще только предстоит выйти на театральные подмостки?
— Научитесь «плавать»! Был такой анекдот: в реке тонет мужчина, рядом проходит гюмриец. Мужик кричит: «Помогите! Тону! Спасите!», а гюмриец отвечает: «Осел, вместо того чтобы учить русский язык, научился бы плавать!» Так что, друзья, учитесь «плавать», пока не поздно.
Теперь небольшое пояснение режиссерам: пришел к вам молодой, подающий надежды актер, образно говоря, бросьте его в реку, в пучину — пускай сам попытается переплыть, выбраться. Но будьте честны и не топите его сами. Сможет переплыть, сможет доказать свою индивидуальность, значит быть ему на сцене, нет — ну, выходит, не его это. И надо быть честным, как бы ни было сложно, признать это и удалиться, найти свое место, научишься «плавать» там, где будешь более полезен своей Родине — во имя обретенной свободы, во имя Независимости!

вторник, 12 марта 2019 г.

«Доброта людей, богатая культура, уникальная природа и вкусная кухня!»


Более 140 стран, и это пока не полный «послужной» список из-вестного латышского путеше-ственника, бизнесмена, коллек-ционера картин Алдиса Пла-удиса, посетившего Армению под занавес уходящего года.

Признаться, это не первое мое посещение Армении – впервые я побывал в вашей стране в 1972 году, в составе баскетбольной сборной Латвии. И вот так получилось, что спустя годы бизнес свел меня с коллегами из Армении, которые и пригласили нас с женой вновь посетить эту прекрасную, загадочную страну. Мы легки на подъем, и вот, пара часов в самолете – и мы здесь.
Прошло почти полвека – меняемся мы, меняются страны. В те годы видел только гостиницу и спортзал, но на этот раз нам была предоставлена возможность сполна окунуться в красоты этой древней страны. Если проводить какие-то сравнительные параллели, то тогда мне Ереван показался более зеленым городом. Но все понятно – блокада, война, пострадали люди, пострадали зеленые насаждения. Но отрадно, что город живет, дышит, снова увеличивается зеленая зона, и не только силами простых граждан: мы побывали в Цицернакаберде у Мемориала геноцида армян 1915 года, и там же увидели новый лесок из деревьев, посаженных высокопоставленными гостями столицы – президентами, премьер-министрами разных стран, даже увидели ель, посаженную Папой Римским. Нашел также елку, которую сажал предыдущий президент Латвии Валдис Затлерс, с кем в те далекие годы вместе играл за сборную Латвии. Это замечательно. Радует отношение граждан к своей стране, их гостеприимство и тепло – кажется, они неиссякаемы.

Вы объездили весь земной шар, везде фотографировали, ведете дневник. Не собираетесь опу-бликовать истории ваших путешествий?



Продолжение на сайте журнала «Армения туристическая».






пятница, 8 марта 2019 г.

Карен Долуханян: «Профессия нашла меня!»

Карен Долуханян – человек глубокий и совестливый. Из тех людей культуры, кому не дают покоя проблемы не только искусства, но и общества, и составляющих его граждан. Да, на фоне существующих тенденций в современном международном искусстве, подчиняющемся формулам, понятым разве что сторонникам новомодных течений, и в то же время подверженном жестким законам рынка, до сих пор существуют личности, которые продолжают свое творчество вне установленной «системы ценностей» и не зависят от диктата времени.
– Было много этапов. Этапов постижения – себя и себя в искусстве, своего места. И, слава Богу, этот процесс продолжается – процесс нахождения чего-то совершенно нового, непривычного, но, как оказывается, очень созвучного моему миропониманию, видению.
Сложно сказать, насколько сильно повлияло на мое творчество мое происхождение. Корни. Разумеется, если два семени одного и того же дерева разделить и посадить одно в Араратской долине, а второе во Фрезно, то различия между деревьями будут. Но во мне присутствует и элемент здорового космополитизма – на мой взгляд, того «ингредиента», без которого искусство не может быть таковым, наднациональным.
– А как же «поэт и гражданин»?
– Люди, знающие меня сегодня как активного участника митингов, наверное, удивятся тому, что я сейчас скажу: до 1988 года я по большому счету ничего не знал о Карабахе. Но после трагических событий там, побывав на одном митинге, потом на другом, со временем просто перестал появляться дома – настолько меня все это затянуло. Да, признаюсь, я всегда был в оппозиции. Помню, в детстве прочитав «Доктор Живаго», я почувствовал этот дух свободы, протест – все это мне было очень близко…


















– Вы сменили несколько профессий – как определились с окончательным выбором?
– Да, вы правы, я окончил архитектурный факультет Ереванского политехнического института, затем ненадолго попал в реставрационные мастерские, после чего успешно работал в мастерских известных армянских архитекторов Артура Месчяна, Спартака Хачикяна и Степана Кюркчяна. Имея уже награды как в наших, так и во всесоюзных конкурсах, через некоторое время вдруг решил круто изменить свою жизнь и попробовать силы в режиссуре. Мне очень повезло – ведь меня взял к себе помощником, а потом и ассистентом кинорежиссер Баграт Оганесян, ученик Андрея Тарковского, работавший когда-то стажером на фильме «Андрей Рублев». Вместе с Оганесяном я принял участие в создании его последнего фильма «И повторится все» в качестве ассистента режиссера.
– А потом снова внезапно ушли, не так ли? И почему же на этот раз?

Продолжение интервью читайте
в журнале "Армения туристическая".

четверг, 28 февраля 2019 г.

Ваан АРЦРУНИ: «Чиновник должен разрешать конфликты, а не создавать их!»


Оптимизация, реорганизация, экономия! Девиз-ориентир, активно взятый в культурном ведомстве на вооружение. И тут не только предложение о реорганизации ряда куль- турных очагов, имеющих статус государ- ственных, – тут вопрос, как говорил один киногерой, ширше и глыбже. Сформировано четкое видение развитие сферы на правах «культурной идеологии». Идеология – какое забытое у нас слово! Обратимся к словарю. Идеология – совокупность системных упорядо- ченных взглядов, выражающая интересы различных социальных классов и других социальных групп. Однако, в нашем случае мнение классов и групп, кажется, мало кого интересует...
Наш собеседник – композитор, автор-исполнитель, председатель Попечительского совета Ереванского государственного медицин- ского университета Ваан Арцруни.
– В контексте того глобального подхода, который главенствует на сегодняшний день в области культуры, оптимизация министерства, равно как и оптимизация всех учреждений, с ним связанных, это одна политика. Сказать, что это гром среди ясного неба, нельзя. Я уже на протяжении нескольких лет предупреждаю, что безразличное отношение не только чиновничьего аппарата, но и самих деятелей искусства в отношении таких же деятелей искусства, но представляющих свободное поле деятельности, приведет в конце концов к тому, что постучатся и в их двери. И этот час настал – постучали в двери бюджетных культурных учреждений. И причем не просто постучали, а пришли с уведомлением, что вас больше не будет. Поэтому я считаю, что этот процесс очень закономерный. Сейчас они окажутся в поле того же свободного творчества и самоорганизации, в каком пребываю я уже на протяжении 30 лет, и я их всех приглашаю хлебнуть того же борща, который нам приходится расхлебывать в результате того, что постановка вопросов в Министерстве культуры не соответствует реалиям и не имеет никаких перспектив. 
– Как бы ты определил происходящее, скажем так – «культурную» программу, взятую сегодняшним подразделением культуры в министерстве образования?

пятница, 15 февраля 2019 г.

Александр Лапшин: «Я думал, если народ зайдет уж слишком далеко, его задавят танками!»

На традиционный «таможенный» вопрос о цели приезда в страну он дружелюбно и не менее традиционно ответил: «Туризм». Привычка, выработанная годами, в течение которых, кстати, он успел посетить и по-новому рассказать о более 140 странах. Главные направления путешествий — Ближний Восток, Африка и Восточная Европа. Он также бывал почти во всех странах постсоветского пространства, в большинстве стран Восточной и Юго-Восточной Азии, Северной и Южной Америках, Австралии, Южной и Восточной Африке. Итак, наш гость — известный российско-израильский путешественник и блогер Александр ЛАПШИН.
— В прошлом году, побывав здесь в апреле-мае, увидев шахматные фигуры, выставленные поперек улицы Абовяна, ты в полушутку написал, что это игрушечная революция, не так ли?
— Я думаю, она была игрушечная в том смысле, что там не было насилия. Я видел: шли парни и девушки, обнимались, целовались, девчонкам цветы дарили. Я не видел ни злости, ни ненависти, ни желания кого-то порвать, отомстить, что обычно происходит во время революций. И поэтому у меня было ощущение, что это ничем не кончится, потому что, зная постсоветские страны, где во власти сидят старые деды, пока их не вынесут вперед ногами, я считал, что то же самое будет и здесь. И если народ зайдет уж слишком далеко, то его подавят танками. Но в глубине души я думал о том, что из всех стран бывшего Советского Союза Армения — это страна, пожалуй, с самой высокой историей и культурой. И мне было бы удивительно, если бы армяне стали убивать друг друга на улицах Еревана. Поэтому, когда появилась информация в СМИ, что где-то кого-то побили, кому-то разбили лицо, я думал: только не это! Но, к счастью, этим всё и закончилось.
…Я знаю, армяне диаспоры внимательно следят за происходящим. Многие из тех, кто давно уехал из Армении и живет в России, в Америке, в Европе, в общем-то, в глубине души были бы рады вернуться, если бы Армения стала другой. Армения, в которой они могут зарабатывать, дать нормальное образование детям, где есть перспективы и нет войны. Поэтому сейчас все с большим энтузиазмом и надеждой следят за тем, что будет делать новое руководство.
— Ты продолжаешь свои путешествия по миру, а на каком этапе сейчас находится твоя тяжба всемирного масштаба с нашим соседним, как недавно пошутили, сувенирным государством?
— В декабре 2018 года Европейский суд начал коммуникации с Азербайджаном. Разбирательство в Евросуде состоит из трех этапов. Первый — подаются все документы и несколько месяцев комиссия решает, насколько жалоба соответствует нормам законодательства. 90% жалоб получают отказ еще на раннем этапе — не хватает каких-то документов, или они поданы не по форме, или что-то проплачено вашими «дружелюбными» соседями. Но мы это пробили и перешли на следующий этап, то есть суд принял решение, что доказательств для возбуждения дела против Азербайджана о покушении на убийство достаточно. Сейчас документы переданы Азербайджану, и им дано 90 дней на подачу возражения. Мы предполагаем, что они могут на это ответить что-то из серии, мол, это всё ложь, и клевета, и на самом деле ко мне хорошо относились, и никто меня не убивал, и это всё провокация армянской стороны. Наверняка будут какие-то фальшивки из серии того, что какой-нибудь врач напишет задним числом, что всего этого не было. Но это не имеет абсолютно никакого значения. Адвокаты считают, что на 99% Азербайджан сел в лужу, и эта история покажет и нестабильность режима Алиева, которые за пару дней до выдачи меня Израилю согласовывали с Нетаниягу, допуская, что в тюрьму зашли убийцы, чтобы подставить самого Алиева. И недавние события, которые происходят в Баку, — все эти демонстрации — лишний раз показывают, что ситуация всё больше и больше выходит из-под контроля, хотя они стараются делать вид, что это всё управляемое.

среда, 30 января 2019 г.

Мгер (Фрунзик) Мкртчян: «А вы знаете, что такое вечность?..»


Несколько слов о великом гюмрийце с осенью в глазах

«Если в артисте нет любви, он вряд ли сможет создать что-либо ценное и вечное», – говорил человек, пронизанный любовью к жизни, к людям, к родине, к своему делу. – Основа нашего искусства – волшебная мощная сила: любовь».
Прошло четверть века после ухода Фрунзика Мкртчяна, и пройдет еще столько же, а любовь и свет, исходящий от него с экрана, будут согревать не только нас, но и наших детей и внуков. Мы будем по-прежнему плакать и смеяться, и становиться чище – по крайней мере в моменты, когда смотрим на него или вспоминаем.
Простые гюмрийцы, соседи по дому и улице, преображаются, рассказывая о том, каким он был вне сцены и съемочной площадки. Вот дом, в котором он родился – первенец в семье сирот-беженцев, чудом избежавших геноцида, выросших в детском доме, а затем вместе отправившихся работать на ленинаканскую текстильную фабрику: отец, Мушег, – грузчиком, мать, Санам, – посудомойщицей. Вот комната, в которой семья жила впятером – позже на свет появились еще брат и две сестры. «Когда я родился, все плакали, один я смеялся». Жили трудно, тяжело, и что такое боль – Фрунзику хорошо было известно с самого детства. А вот клуб при фабрике, прямо через дорогу от дома, куда подрастающий талант отправился играть в драмкружок. Сейчас возле здания фабричного ДК стоит обелиск с высеченной фотографией и табличкой: «Мгер Мкртчян».

Продолжение в журнале "Армения туристическая".

x

понедельник, 14 января 2019 г.

Что есть Армения зимой, точнее – с чем ее едят?


Как ни странно, ответ на поставленный вопрос заключен, в общем-то, в нем самом. Армения прекрасна и красива в любой период, но зимой она элегантна, загадочна, непредсказуема, а если говорить об Армении гастрономической, то зимой она не менее, а может, и более интересна, чем… Ну ладно, ладно, скажем так: Армения вкусна зимой по-своему. И не только потому, что зима как предвкушение весны. Отнюдь!
Как ни парадоксально, зимние армянские застолья не менее роскошны, чем в другое время года. И не важно, какого достатка человек: не накрыть новогодний стол, украсив его всем тем, чем одарила его природа за пройденные времена года, всем, что по карману, а порой и не очень, – считается в Армении чуть ли не смертным грехом. И в этом не сложно убедиться, посетив любой армянский дом в новогодний период: если летом, весной или осенью с армянского стола подняться сложно, то с зимнего стола встать практически не представляется возможным – хаш, окорок, салаты, толма, кюфта в тандеме с холодной домашней армянской водкой или мачаром (незабродившим молодым вином) профессионально владеют искусством «убеждения», и далеко не первый год.
Даже если вам удалось избежать последствий атаки «тяжелой артиллерии», не обольщайтесь: это была всего лишь «первая часть марлезонского балета» – вас ждет комплексный удар «оружием массового поражения» под собирательным названием «чараз-мараз». Сюда входят разного рода орешки, изюм, сухофрукты из абрикосов, персиков, груш, дынь, апельсинов, корольков, хурмы, чернослива и т. д. Поверьте, вместе с армянским коньяком – они непобедимы! Кто-то ими угощает, а кто-то, как мы, делает из них новогодние елочки. Кстати, очень вкусные – приятного аппетита!
Кстати, не дай вам Бог отказаться где-нибудь от угощения, мотивируя тем, что вы такое блюдо уже пробовали в предыдущих домах – это оскорбление хозяйке дома, сродни «кровному», которое… Словом, да минует вас чаша сия. Чаша не только в переносном смысле – тостами за хозяйку и дегустацией всех шедевров ее кулинарного гения вы, возможно, и сможете как-то искупить свою вину. Но ненадолго!
Идем дальше. Если, чудо произошло и вам удалось-таки вырваться из гостеприимных армянских рук – точнее, они сами решили взять вас под ручки и показать красоты зимней Армении, – то приготовьтесь к встрече с прекрасным...

Продолжение в журнале 
"Армения туристическая"

пятница, 11 января 2019 г.

В волшебном мире Сергея Параджанова

«Наш музей всегда открыт – работает без выходных. Ведь мы представляем, как должно быть обидно человеку, который приехал в Армению на день, или просто был проездом, и не смог попасть к нам. Более того, наш музей открыт и в новогоднюю ночь: так что, если хотите отметить этот прекрасный праздник в окружении творчества Параджанова, погрузившись в эту волшебную ауру, – милости просим!» – так началась наша беседа с директором музея Параджанова Завеном Саркисяном.
Наш музей необычный. Здесь вы попадаете в другой мир – в мир Сергея Параджанова. Мир красоты, доброты, вкуса… Произведения Параджанова – ассамбляжи, плоские и объемные коллажи, рисунки, куклы, эскизы к фильмам – своеобразная реакция на жизнь и события, его пластическое восприятие мира. Творчество художника не имеет прямых аналогов в мировом искусстве и отличается фантазией, остроумием и артистизмом. Использование разнообразных материалов и предметов придает произведениям особую прелесть и блеск. Многие из них созданы в заключении: Параджанов был отстранен советской системой от кино на 15 лет, из которых 1973–1977-й и 1982-й провел в тюрьмах и лагерях строгого режима.

В музее у посетителей иногда на глазах появляются слезы…
Да, это так, и надо сказать, это редкое явление – особенно в современном искусстве. Работы их трогают. Это память, возведенная в образ, как говорил сам Параджанов. А это действует очень сильно: люди вспоминают своих бабушек, старые дома, забытые предметы – возникает целый ряд ассоциаций, связанных с прошлым. Как сказал как-то известный художник-мультипликатор Юрий Норштейн, Параджанов превратил дух в материю.  
Диапазон работ Параджанова невероятно широк. У любого другого художника вы можете посмотреть десять работ и составить мнение о нем, о его творчестве. В случае Параджанова это не сработает, потому что вы сначала посмотрите десять работ, составите одно мнение, а потом посмотрите следующие десять и ваше мнение изменится, потому что тут уже новая задумка, новые идеи, другие подходы и т. д.
Параджанов объемен и многогранен. Бывало, наши работники спрашивают меня: «А это новая работа? Вы ее недавно привезли?» Тем временем этот коллаж уже висит несколько лет – настолько сложно запомнить его работы, проникнуться.

Насколько должен быть подготовлен человек для посещения вашего музея – иметь информацию об Армении, знать творчество Параджанова?..
Параджанов – наднациональный художник, он принадлежит миру. Он может добраться до сердца представителя любого народа. В одном интервью он так и сказал...

         Продолжение в журнале