"Крейцерова соната" в исполнении "aгента национальной безопасности"

В театре имени Г.Сундукяна в рамках празднования 90-летия театра состоялись гастроли МХТ имени А.Чехова, представившего "Крейцерову сонату" Льва Толстого. Создатели спектакля умудрились "вычленить" из прозы Толстого то, что привлекает публику всегда и везде — семейную драму, — придав ей несколько неврастенический, можно сказать, бергмановский оттенок. Незадолго до начала спектакля нам удалось побеседовать с исполнителем главной роли заслуженным артистом РФ Михаилом ПОРЕЧЕНКОВЫМ.

— Михаил, несомненно, "Крейцерова соната" — одна из сложнейших и лучших ваших театральных работ. Вы даже назвали как-то эту роль вершиной своей творческой работы...

— Безусловно, роль очень сложная. Но я не думаю, что это вершина, к ней мы еще ползем и ползем, это какой-то этап. Конечно, довольно неординарное и смелое предложение — сыграть именно этого героя, потому что он совсем не похож на меня. Можно сказать, это роль на сопротивление. Ведь выработан некий стереотип, что русский интеллигент — это субтильный, переживающий, рефлексирующий человек. Нет, друзья, оказывается, бывают и крупные мальчики.

— Лев Николаевич писал, что по ходу создания пьесы ужасался своим выводам. А какие итоги подвели вы?

 

— Можно сказать, что чем больше мы погружались в материал, тем сильнее осознавали, что и в нас ЭТО есть. А коль в нас это есть, то мы не знаем, какими можем быть в критические моменты нашей жизни, и каким именно образом вырвутся наружу самые темные силы, которые могут рождаться в нас. Для этого есть Бог — сила, способная остановить эти темные силы. А человеку дан разум — в противном случае все это будет необратимо. Разум и вера, без которой выйти из этой ситуации просто невозможно. История, собственно, про это...

— Массовому зрителю вы стали известны в качестве Лехи Николаева из телесериала "Агент национальной безопасности". И лишь через три года состоялся ваш дебют в МХТ им. Чехова в спектакле "Утиная охота". Сегодня вы ведущий актер театра, но не мешает ли тот Леха — Позднышеву, Полонию, Косме, Присыпкину?..

— Ну, Леха живет несколько отдельной от меня жизнью: я повзрослел, а он — нет. Даже сегодня зрители смотрят "Агента" и говорят — там, кажется, был другой артист. Ну да, это было давно, многое уже сделано. Жизнь идет вперед, все мы меняемся. Это нормально. Но я, конечно, благодарен Лехе, равно как и всем моим персонажам. От каждого чему-то учишься, принимаешь или... нет. И идешь вперед.

После Лехи была череда военных ролей, комедийных... На героев-любовников или князя Мышкина мне с моей внешностью, сами понимаете, замахиваться бессмысленно. Да, я — комедийный, характерный. Ну что поделать, уж какой есть. Мне при моей внешности глупо, наверное, надеяться на роли неврастеников. Мое — это Сирано де Бержерак, Отелло. Там достаточно душевных страданий, мук... И по физическим параметрам они мне близки. Да и в целом мои театральные роли соответствуют моему образу: Мышлаевский в "Белой гвардии", Полоний — в "Гамлете", Геликон — в "Калигуле", Присыпкин — в "Клопе".

— А "перекраиваются" ли роли под вас? Скажем, роль Николаева в каких-то деталях автобиографична? 

— Да нет, что вы... Мы просто так шутили. Да, есть некие "общности": я пришел в театр из Таллиннского военно-политического училища, которое, кстати, не окончил. Леху же, наоборот, выгнали из театрального института, после чего он перешел на работу в правоохранительные органы. Я кандидат в мастера спорта по боксу. Леха тоже - прекрасный спортсмен. Общего много. Но в целом проводить параллели, конечно, несерьезно.

— А каково ваше отношение к сериалам? Ведь бытует мнение, что они останавливают актера в его росте, калечат...

— Сериал — если это не свободная зона для продюсеров, как было в самом начале, не возможность "отпилить на заходе", — то, как формат, как тренинг, штука блестящая! Дает возможность молодым актерам попробовать себя и... заработать, что не маловажно. Всем известно, какие заработки в театре. Как говорит мой друг Константин Хабенский, это жестокое хобби. Мы занимаемся жестоким хобби. Да и вообще творчество — это, конечно, адский труд. Актер постоянно в плену обстоятельств, что поделать... Бешеный ритм жизни, вечные поиски...

А сериал — если он снят добротно и профессионально — вещь замечательная. Судите сами, "Ликвидация", "Исаев", "Жизнь и судьба", "Белая гвардия" — прекрасные, на мой взгляд, работы. Многосерийные художественные фильмы! Ничего общего с "сериалами" — в негативном смысле этого слова. Со временем все тоже поняли, что надо выдавать качественную телепродукцию, иначе она просто не будет пользоваться спросом и не окупит себя.

— Вы продолжаете сниматься в боевиках?

— Обязательно! Но я вывожу их — с помощью этого спектакля — на другой уровень развития... Ну а если серьезно, кино я, конечно, не оставляю. Совсем недавно вместе с Кареном Оганесяном мы сняли две картины. Сейчас они уже выходят на экран: "Марафон" и "О чем молчат женщины". Первая — лирическая комедия с Екатериной Васильевой, а вторая — комедия с участием всей плеяды наших женщин-звезд. Снимали в Испании, было и тяжело и весело, вот только недавно закончили. Вскоре выйдет также картина о нашем замечательном борце Иване Поддубном, роль которого также исполняю я.

— Вы также позиционируете себя как режиссер и продюсер. Что нового ожидается в скором времени?

— Совместно с Первым каналом и Минкультуры России будет снят 16-серийный документальный фильм "Мифы Второй мировой войны", где я выступлю в качестве ведущего, продюсера и, возможно, режиссера. Вот решили освоить документальный кинематограф...

— Остался час до начала спектакля — признайтесь, волнуетесь?

— Я стал волноваться еще с той минуты, когда сел в самолет. Нас, конечно, всегда очень тепло принимают в Армении, со зрителем ереванским мы уже знакомы... Но волнение перед выступлением — вещь святая. Я бы сказал, обязательная. Более того, если я когда-то перестану волноваться, значит, пора уходить из театра. Да и из кинематографа тоже...

О войне... без выстрелов

На экраны ереванских кинотеатров вышел художественный фильм "Если все", снятый компанией Team Production при поддержке Национального киноцентра Армении. Главный герой фильма — командир отряда в Арцахской войне, спустя 20 лет встречается с русской девушкой, дочерью своего однополчанина, приехавшей из России, чтобы посадить на могиле отца привезенную с собой березку. Но она не знает, что могила осталась на территории Азербайджана. С этого и разворачивается основной сюжет картины. Известная фраза о том, что сила армян в их единении, казалось бы, не обошла стороной и этот фильм — более того, авторы попытались расширить "формат". В конце фильма азербайджанец, узнав о миссии пробравшихся за кордон дочери погибшего солдата и его командира, не препятствует их решению, на что командир Гурген в свою очередь по возвращении сажает деревце на могиле погибшего на территории Армении сына этого азербайджанца.

Беседуем с автором проекта и генеральным продюсером картины Микаелом ПОГОСЯНОМ.

— Я живу в этом городе, и все, что происходит в моей стране, — это мои личные проблемы. Тем более, у человека творческого есть какие-то обязательства, которые он должен исполнять. Есть темы, в которых живешь, и есть события, в которых присутствуешь. Тема арцахской войны — для меня одно из тех обязательств, к которым я должен был рано или поздно вернуться. Идея фильма родилась у меня спонтанно, по наитию, во время общения с друзьями-фронтовиками... Получился довольно-таки интересный сюжет, вылившийся в сценарий, который мы написали вместе с Терезой Варжапетян, а с появлением режиссера картины Натальи Беляускене сценарий все больше и больше шлифовался. Основной установкой было желание сделать фильм про войну, но... без выстрелов. То есть на самом деле не про войну, а про мир, которого мы достигли столь трудной ценой.

...Война — это низшее проявление человечества, мне кажется. Тем более христианина. И поэтому интонация фильма, и вообще его тенденция — привести всех к единой мысли, что в самых важных вопросах мы ВСЕ должны быть едины. Если все...

Опять же никто не призывает полностью отбросить фактор идентификации, как раз наоборот! Если мы хотим сохранить ее, то, в первую очередь, должны как можно меньше об этом болтать и как можно больше и умнее работать во имя нации.

— Раньше наше искусство обвиняли в аполитичности, сегодня почти все обращаются к теме войны. Не потому ли, что не были участниками военных действий и, возможно, чувствуют свою вину по отношению к тем, кто остался на поле боя? Примерно так же, как герой фильма Гурген, двадцать лет мучающийся мыслью: если б я там навеки остался, может, ребята пришли бы обратно...

— У каждого свое продолжение судьбы — я имею в виду людей воевавших. Самое важное — не бить себя в грудь и кричать о том, что ты воевал, защищал родину. Мы как раз в этом фильме показываем тех ребят, которые живут, созидают — каждый в своей нише — и, увы, не достигли каких-то высот, не удостоились почестей за то, что воевали... Не говоря уже о том, что многие из них сегодня пребывают в просто кошмарных условиях. Но даже в этой ситуации они не озлобляются. Вот поэтому мне важно было создать типажи этих воевавших ребят: здоровых, мужественных, остающихся людьми даже в самых экстремальных ситуациях и при первом же сигнале готовых вновь встать на защиту родины. Каждый волен решать за себя и сообразно действовать. За себя могу лишь ответить, что имею честь быть знакомым с этими благородными людьми, воистину патриотами, и мне бы очень хотелось быть похожим на них. Хотя бы в кино.

...Наш фильм также должен послужить напоминанием о том, что эти люди существуют, живут среди нас, и мы, к нашему же стыду, не уделяем им должного внимания.

— Самая сложная задача для артиста — найти финансирование на картину. Кто вас поддержал?

— Сначала мы обратились в Минкульт, худсовет принял сценарий на ура. Но выданных средств, увы, хватило ненадолго... Нам также очень помогли Национальный киноцентр Армении и лично министр обороны Сейран Оганян. Потом я обратился к президенту Сержу Саргсяну, и к нам подключился фонд "Луйс", финансировавший по его распоряжению создание картины. В свою очередь президент Карабаха и Паргев Србазан обеспечили наше пребывание в Карабахе, за что им огромное спасибо от имени всей съемочной группы.

И, конечно же, отдельное спасибо представителям Convers-bank, оказавшим серьезную финансовую поддержку картине. Это тот последний аккорд, без которого мы бы просто не дошли до премьеры или шли бы еще несколько месяцев.

— С благодетелями разобрались, пора и представить непосредственно "виновников" событий. Автором идеи, одним из сценаристов, генеральным продюсером и исполнителем главной роли являешься ты. А кто остальные?

— Сценарий, как я и сказал, мы писали вместе с Терезой Варжапетян. Потом уже к нам подключилась Наташа Беляускене — несмотря на свою обаятельную внешность, очень глубокий и серьезный режиссер. Признаться, такое сочетание у женщин — явление довольно редкое. Я очень рад, что мы с ней встретились, она настолько прониклась армянскими проблемами, историей, что, на мой взгляд, воссоздала именно то, что хотелось. И, конечно же, Иван Бархварт — прекрасный оператор и чудесный человек.

Далее отдельно хотелось бы отметить работу актрисы Екатерины Шитовой, воплотившей образ русской девушки, а также Мгера Левоняна, сыгравшего роль Деро (примечательно, что для обоих это были дебютные роли). Над фильмом работали актер Ваагн Симонян (исполнитель роли Осо — "Арча"), композитор Ваагн Айрапетян, написавший к фильму великолепную музыку, певица Лилит Пипоян, в чьем исполнении звучит песня в картине, звукорежиссер Карен Цатурян, супервайзер видео-постпродакшна Миран Степанян и многие другие. Огромное всем спасибо за то, что поверили, а потом все вместе доказали!

— Правда ли, что главную героиню отец отпустил сниматься лишь при условии, что после съемок она забудет об актерстве и продолжит свою учебу по линии архитектуры?

— Именно так и было! Нам с трудом удалось его уговорить. Она сейчас учится в Лондоне на архитектурном и даже на премьеру прилетела оттуда. Этот дебют, на мой взгляд, просто открытие нашего фильма. Весь фильм держится на ее обаянии.

Вообще, много интересного произошло во время съемок фильма. У нашего композитора Ваагна Айрапетяна родилась дочь — причем в день моего рождения, — и он ничтоже сумняшеся решил назвать ее Лилит в честь матери главной героини фильма.

— Говорят, была идея показать фильм в Азербайджане?

— Я не ставил цели кому-либо что-либо доказывать. Мы сделали то, что диктовала нам наша совесть и, впоследствии, сам сюжет. Российская премьера фильма состоится в Москве. Я не возражаю, если в зале будут присутствовать и азербайджанцы — те, что подобно нам пытаются наладить отношения посредством мира.

— И последний вопрос. Как ты сам позиционируешь этот фильм?

— Это позиция гражданина, которому небезразлично все, что вокруг происходит. Вообще я не принимаю, когда творческий человек начинает что-то проповедовать. Скажем так, этот фильм — позиция творческого человека со своим критическим, а, возможно, и конструктивным взглядом на происходящее...