Армянский
телеэфир переполнен всякого рода музыкально-танцевальными конкурсами. Тут вам и
“перепевки” российских, те в свою очередь — заморских, и широкий спектр
отечественных телеристалищ: от национальной музыки до ресторанной. Увы, за
неимением лучшей альтернативы люди смотрят то, что им дают. Такой же недобор
уровня ощущается и в “ареопагах” этих конкурсов, где суд вершат люди, мягко
говоря, далекие от музыки, либо те, кому еще предстоит восхождение на свой
скромнейший Олимп. Однако именно они делают погоду, становясь для молодежи
законодателями вкуса и непреложных истин... Последствия — налицо.
Об этом
беседуем с председателем Армянской музыкальной ассамблеи, заслуженным деятелем
искусств, профессором Госконсерватории, композитором Левоном ЧАУШЯНОМ.
— Не все так однозначно мрачно — к примеру, в
прошлом году “Шант” организовал конкурс “Всенародный певец” — он мне
понравился. Исполнялись армянские песни: гусанские, Комитас, Саят-Нова и так
далее — что характерно, безо всяких примесей. Появилось немало хороших молодых
голосов, которые, думаю, в дальнейшем сыграют не последнюю роль в становлении и
укреплении нашей песни. Кстати, в жюри сидели довольно-таки компетентные люди.
Но наряду с этим исключением “из правил” существует целый ряд конкурсов,
направленность которых сложно понять — некая “джазово”-попсовая солянка. Ну и
жюри там соответствующее...
— Что же
происходит с нашей песней?
— Нам надо взяться за серьезную работу по ее
“реанимации”. Ведь даже в манере исполнения, даже в хороших песнях, в хороших оркестровках,
в аранжировках, в манере сегодня появляются элементы, не свойственные
армянскому песнопению — в основном идущие с Востока, а кое-где и с Запада. Тем
самым мы начинаем терять свою самобытность.
Я неоднократно говорил, что метрономом нашей музыки
— песенной, в основном, — является Комитас. Все, что чуждо эстетике Комитаса,
чуждо и национальной эстетике. Сегодня катастрофически мало певцов,
придерживающихся комитасовских правил о том, как надо исполнять армянскую
песню. И это удручает. Я, безусловно, понимаю, что жизнь идет вперед, есть
влияния, остаться вне которых мы, увы, не сможем. Но основа не должна меняться.
— Как вы
считаете, почему в последние годы молодежь не очень-то жалует песни наших
композиторов?
— Я не знаю, чем это объяснить. Композиторы
перестали хорошо писать или молодежь тянется к другим истокам — факт остается
фактом, что интерес к нашей музыке пропадает, и это очень плохо. Мы прекрасно
помним 70-80 годы, когда эфир был заполнен песнями Бабаджаняна, Айвазяна,
Орбеляна, Аджемяна, Сатяна, Галстяна, Вартазаряна... Сегодня этого нет, хотя
композиторы — большинство из перечисленных — живы и, слава Богу, здоровы.
Многие из них продолжают писать, но музыка их как бы перешла совершенно в иной
жанр. Молодежь это уже не интересует. Это плохой показатель, и в этом, думаю,
наша общая вина.
— Как можно
вернуть армянскую песню молодежи?
— Не знаю, что можно сделать... В свое время любая
общеобразовательная школа имела хор. Хороший был хор, средний или плохой, но
дети пели. Сегодня они не поют. А если поют, то по слуху что-то услышанное по
ТВ и радио. Я думаю, надо восстановить уроки пения в школах. Национальная
музыка должна прививаться с младых ногтей, начиная с детсадов. Ведь эфир
заполнен совершенно чуждой нам музыкой, дети должны быть подготовлены к
противостоянию. Увы, сегодня многие из них воспринимают турецко-иранскую,
арабскую музыку как свою. Это катастрофа!
— Вернемся к
телеэфиру. Многие считают, что должен быть введен запрет на вещание
мугамоподобной “армянской” музыки...
— Думаю, институт запретов ничего не даст. Отличный
пример-аналогия — “сухой закон” в Америке. Люди стали пить больше, а за
алкоголь платить дороже. Считаю, есть только один-единственный путь —
пропаганда истинно национальных приоритетов на государственном уровне. И в
первую очередь посредством телевидения и радио.
Смотрите, в наших сериалах почти у всех героев
шикарные машины, шикарные дома, но даже намека нет, как и чем они этого
добились. Кто кем работает — тоже непонятно. Но у всех все есть. Звучит
безобразная музыка — в основном, компилятивная. Создается образ молодого
человека, который должен гулять с девочками, входить в воровские разборки,
иметь все и плевать на всех. Пропаганда налицо, но это совсем не те идеалы,
которые должны прививаться нашей молодежи. Это растлевает, извращает их!
— Телевидение
все объясняет неким спросом, рейтингом, рынком...
— Спрос всегда был низменным и в советское время, и
до этого — естественно, людей больше тянет откровенное порно, чем, скажем,
обнаженная грация с холстов Рембрандта или Рубенса. Сегодняшняя телепродукция и
есть это самое порно! Музыка, которую даже не надо обдумывать, это жвачка,
которую ежедневно слышишь и она становится постоянным спутником жизни.
— Сегодня в
большинстве клубов звучит джаз, рок — иногда в исполнении “народников”. Но
никак не попса...
— Наша молодежь, как я понимаю, сегодня делится на
две группы: одна — более примитивная, исповедующая рабис; другая, как бы более
развитая, — предпочитающая американскую джазовую музыку, английскую, но не
армянскую. То есть и тот и другой вариант отрицают национальное. Хотя при этом
любители рабиса считают себя патриотами.
...Люди хотят слушать то, что им прививается.
Молодежь в наши дни равняется на тот образ, который уже долгие годы насаждается
Америкой. Остальные государства давно это поняли и пытаются как-то
противостоять. Обидно, но мы безнадежно отстали и в этом. Мы, как мне кажется,
единственная страна в мире, где в кафе звучит чужая музыка.
— Но, кажется,
в области серьезной музыки есть какие-то подвижки — нет-нет да услышишь
армянскую музыку, и чем дальше, тем больше... правда, за полночь.
— Да, но та музыка, которую ежедневно слушает почти
все население Армении, не представлена на должном уровне, и в том вина в первую
очередь радио и телевидения. Однажды я спросил одного из высокопоставленных
чинов на радио: “Чем объяснить отсутствие армянской музыки в эфире? Армянская
музыка недостойна вещания или есть какие-то другие причины?” Он ответил, что
когда звучит современная армянская музыка, раздается множество звонков с
просьбой не передавать это. Я спросил: “А если звонящие будут просить включить
азербайджанскую музыку, мусульманскую, вы будете передавать ее?..”
— Они порой
идут навстречу пожеланиям трудящихся и даже предвосхищают просьбы. То же самое
на ТВ — кто заказывает даму, тот ее и танцует. Прямо как в кабаке....
— Абсолютно точно. Я никогда не был сторонником
советской власти, но тогда даже ресторанная музыка проходила через худсоветы. В
некоторых заведениях исполняются песни на азербайджанском языке. Я не знаю, как
это объяснить. Я уж не говорю о песнях чисто турецко-азербайджанских, но на
армянском языке. Не знаю, чем это объяснить...
Когда мне говорят, что мы соседи, потому и тяга, я
спрашиваю: а почему у нас нет такой же падкости на грузинскую музыку? Ведь мы
плюс ко всему еще и христиане. Не помню, чтобы в ресторане кто-то заказывал
грузинскую музыку. А вот эта восточная... Прямо болезнь, какая-то. Повторюсь,
бороться с ней можно только и только правильно спроектированной госпрограммой.
Нужна четкая культурная политика.
...Сегодня все, кому не лень говорят о Комитасе. Я
очень рад, что строится музей Комитаса. У нас также есть концертный зал имени
Комитаса, проспект Комитаса, да чего уж там — Госконсерватория им. Комитаса. Но
его музыка не звучит! А кому нужны все эти названия, если не проповедуется
должным образом то, что является основой нашего национального мышления? Кому
нужны слова?..
Комментариев нет:
Отправить комментарий