18 июня 1925 года в Ереван приехал великий норвежец Фритьоф НАНСЕН (1861-1930), один их самых славных людей, когда-либо ступавших на армянскую землю. Он во всеуслышание заклеймил зверства Абдул Гамида II и младотурок в отношении армян. Нансен предпринял также энергичную деятельность по спасению армянских беженцев, в итоге которой “Нансеновский паспорт” получили почти 320 тысяч беженцев. Это в значительной степени облегчило их судьбу в десятках стран. Именно забота об армянских беженцах привела Нансена в Армению.Он объездил республику, изучал возможные условия приема беженцев. Принимали норвежского ученого-гуманиста со всеми тогдашними почестями. Народ, наслышанный о его деятельности, встречал его с радостью и ликованием, умело направляемыми политработниками по нужному руслу. Нансен понял, что больше 30 тысяч беженцев Армения вряд ли сможет принять, и призвал Лигу наций к активным действиям. Убедившись в тщетности своих усилий, он лично организовал возвращение в Армению 7 тысяч человек. Позже написал книгу об Армении, переведенную на другие языки. “Есть ли на целом свете другой народ, который столько же выстрадал и — не погиб?” — риторически вопрошает Нансен.
Первая книга Фритьофа Нансена на армянском языке — “К полюсу” — вышла в свет в 1906 г. в Измире. Позже была издана книга “Обманутый народ”, написанная по следам его путешествия в Армению. Нансен изъездил весь мир с призывами о помощи армянскому народу. В 1928 году он совершил турне по Америке, во время которого читал лекции с целью сбора средств в пользу армян. Ему удалось очень многое сделать в деле репатриации на историческую родину десятков тысяч армян. Однако, по словам его дочери Лив Хейре-Нансен, он даже на смертном одре корил себя за то, что мог бы сделать для спасения армян намного больше... он умер со словом “армянин” на устах.
В 1930 году, после смерти Нансена, в Королевском обществе искусств в Лондоне состоялось собрание памяти Нансена, на котором представителями армянской колонии в Англии были высказаны слова благодарности великому гуманисту: “Этот человек взвалил на свои плечи дело, за которое не решился взяться ни один представитель великих держав. Мы, армяне, всегда будем любить и почитать его и склоняться с глубокой благодарностью перед его именем — именем человека, которого сам всевышний послал защищать и представлять наше дело. Пусть дух его найдет успокоение в бесконечности, где уже никакие человеческие горести не нарушат его святого и вечного покоя”.
Тогда же была основана Нансеновская международная организация по делам беженцев. Представительства ее в крупнейших государствах играли роль консульств для обладателей “нансеновских паспортов”. Из своих скромных средств организация даже выплачивала нуждающимся пособия. Основной источник ее финансирования составили 250 тыс. норвежских крон, оставленных Нансеном. В 1938 году помощь была оказана 800 тыс. беженцев, организация была удостоена Нобелевской премии мира. Вскоре под эгидой Лиги наций была создана Верховная комиссия по делам беженцев. 1 января 1939 года деятельность Нансеновской организации прекратилась.
В 1995 году по инициативе Николая Рыжкова был создан Фонд имени Фритьофа Нансена, который позже был перемещен в Армению. “Одна из первостепенных наших задач — увековечение памяти этого великого человека на армянской земле, — говорит председатель Фонда “Фритьоф Нансен”, литературовед и переводчик Феликс Бахчинян. — Недавно фондом были изданы литературные труды Нансена на армянском языке. А с прошлого года мы занялись изданием полного собрания его сочинений. Вышло в свет восемь томов десятитомника литературных трудов Нансена. Собираемся выпустить многотомник работ о деятельности Нансена, где будут представлены работы армянских авторов и мемуары дочери Нансена Лив Хейре-Нансен, а также труды российских исследователей, английских и норвежских писателей”.
Однако пропаганда наследия Нансена не ограничивается лишь книгами. В городах Армении есть несколько улиц и школ, названных именем Фритьофа Нансена. В Гюмри есть детдом имени Нансена, а в столичном Нор Норке — парк, где установлен памятник “Нансеновскому паспорту”. По инициативе Норвежского Красного Креста в разрушенном Спитаке сооружена больница, на открытии которой присутствовал внук Ф.Нансена — известный архитектор Эйгиль Нансен.
В рамках празднования 150-летия великого норвежца планируется представить на сцене театра им. Сундукяна пьесу по нансеновским мемуарам. “Будем надеяться, этот спектакль заинтересует не только жителей Армении и диаспоры, но и обширную аудиторию независимых зрителей, — говорит председатель фонда, — тем более что ареал его гуманистической деятельности отнюдь не ограничивался Арменией. Благодаря его бескомпромиссной позиции в Россию вернулись более полумиллиона военнопленных после Первой мировой. А сотни тысяч жителей Поволжья, разоренные Гражданской войной и засухой 1921 года, были спасены от голода. На средства, собранные лишь под собственное имя, а также на свою Нобелевскую премию, Нансену удалось тогда направить в Россию 4 тысячи поездов с продовольствием. Это усилие спасло от голодной смерти около 7 миллионов россиян”.
Предлагаем читателям отрывки из концептуальной книги великого норвежца “Армения и Ближний Восток”.
...После начала Мировой войны армяне созвали в Эрзруме конгресс, на котором обсуждалось их отношение к войне с учетом того факта, что граница делила Армению на две части. На конгресс прибыли и несколько представителей младотурок. Они информировали, что Турецкое правительство намерено объявить войну России, и, наобещав армянам “золотые горы”, вплоть до автономии, попробовали настроить их против русских. Однако армяне не поддались, одновременно отрицательно высказавшись против намерения Турции участвовать в войне, хотя и обещали исполнить свой гражданский долг в случае начала войны. Руководители младотурок были разъярены. Они разработали план уничтожения неисправимой “отвратительной гадины” — армянского народа.
К осуществлению этого плана тщательно готовились. Для поиска оружия в домах христиан в Анатолию были посланы жандармские подразделения, набранные из наиболее антихристиански настроенных лиц. Многие из видных армян были арестованы, их допрашивали с применением пыток, чтобы выведать о складах оружия и шпионских действиях.
21 ноября 1914 г., сами будучи неверующими, младотурки объявили священную войну — джихад, которая обязывала убивать всех неверных, отказывающихся принять ислам. Не исключено, что этот шаг был сделан по требованию немцев, которые тем самым надеялись поднять всех мусульман Индии и Африки против своих христианских колонизаторов. Однако единственным результатом стала нарастающая ненависть турок к христианам Анатолии. Всех христиан от двадцати до сорока трех, а позже — от восемнадцати до сорока восьми лет забирали на принудительные работы, хотя с точки зрения закона им подлежали лица не старше двадцати семи лет. Непригодные к работе были обязаны служить “вьючными животными”. Говорят, что только на дорогах Муша и Эрзрума тяжелыми грузами было задавлено более трех тысяч душ.
Многочисленные очевидцы разных национальностей (американцы, немцы, швейцарцы и датчане), члены миссионерских и других организаций, исполнявших свои обязанности, свидетельствовали о притеснении армян турками в годы мировой войны в Малой Азии, Сирии и Междуречье; наибольшее количество сведений поступало от немецких консулов и офицеров в Малой Азии, а также немецких послов. Эти сведения и документы собрал друг армян, известный немецкий доктор Лепсиус, издавший их в Потсдаме в 1919 г. под названием “Deutschland und Armenien, 1914-1918. Sammlung diplomatischer Aktensbueche”. Преследования армянского населения сосредоточились прежде всего в Зейтуне (Киликия), который в свое время избежал резни Абдул Гамида и по сравнению с другими армянскими областями оставался относительно независимым. Под предлогом необходимости поимки и ареста группы бандитов, скрывавшейся в окрестности, к которой присоединялись дезертиры, в марте 1915 г. в Зейтун были отправлены 4 тысячи вооруженных людей. Все армянское население (10-20 тысяч) было выселено и отправлено в болотистую местность вилайета Конии, в арабскую пустыню Тер-Зор. Из Восточной Анатолии, после страшных мучений, выслали преимущественно женщин и детей (мужчины были взяты на военную службу). Страдания и бедствия этих бездомных были ужасны. Вспыхнувшее после этого так называемое Ванское “восстание” турки вновь использовали как лучшее доказательство предательства армян. Американские и немецкие миссионеры, прошедшие через это горнило, достоверно сообщают о том, что случилось на самом деле.
Джевдет-бей, вали Ванского вилайета и зять Энвера-паши, на одном из собраний турок в феврале 1915 г. заявил: “Мы очистили Азербайджан от армян и ассирийцев, то же самое мы должны сделать и с Ваном”. Под предлогом потребностей армии армян грабили самым бесстыдным образом, в деревнях курды и жандармы производили грабеж со зверской жестокостью. После волнений в селе Шатах 14 апреля, в которых участвовала жандармерия, Джевдет-бей под маской дружелюбия попросил одного из армянских старшин и трех других армян отправиться туда и успокоить армянское население. Однако на пути этих людей убили во время сна по его приказу. 15 апреля он обманом и лестью заманил к себе еще одного армянского предводителя, велел арестовать его, отправить в другое место, а по дороге убить. На следующий день Джевдет-бей приготовился напасть на армянские кварталы Вана, одновременно начиная резню в Арджеше и селах Айоцдзора. Чтобы спасти жен и детей, армяне укрепились в армянской части Вана. Вали приказал им сдать три тысячи мужчин-рекрутов в армию. Но армяне очень хорошо знали, какая судьба ждет этих людей. Они ответили, что такое количество набрать невозможно, они выставят лишь 400 человек, а за остальных постепенно выплатят выкуп. Вали не принял этого предложения. Утром 20 апреля турецкие солдаты пытались изнасиловать армянку. Когда ей на помощь поспешили несколько армянских мужчин, их застрелили. Очевидцем этого события был немецкий миссионер г-н Шпоррин. Оно и послужило началом стрельбы: турки разнесли армянскую часть города из артиллерийских орудий и засыпали ее градом пуль. Армяне организовали самооборону. У них было достаточно винтовок, но мало боеприпасов, которые им приходилось использовать очень экономно. Воодушевленные этим, турки, напротив, боеприпасов не жалели. За один день армяне отлили три тысячи пуль и приготовили порох, а затем изготовили даже две или три мортиры. В это же время турецкие солдаты и курды грабили окрестные села, убивая или калеча мужчин, женщин и детей и сжигая их дома. Некоторые деревни не были готовы к обороне, другие же защищались до последнего. Уцелевшие от резни и их товарищи толпами собирались в домах миссионеров в Ване. Вскоре миссии были переполнены.
Осада и артиллерийский огонь продолжались четыре недели, до 16 мая. Затем они внезапно прекратились, турки во главе с Джевдет-беем отступили. Было получено известие о неожиданном приближении русской армии. 18 мая ее авангард, также не осведомленный о происходящем из-за отсутствия связи с армянами, вошел в город. По подсчетам армян, на город было выпущено двенадцать тысяч снарядов, однако нанесенный ущерб оказался невелик. Со стороны армян было восемнадцать человек убитыми и много ранеными. Потери турок, вероятно, были аналогичными. Позднее, 31 июля, когда русская армия на некоторое время отступила к северу, армянское население Ванского вилайета числом 200 тыс. человек убежало в Россию.
Эта попытка ванских армян защититься от турок, предводительствуемых Энвером-пашой, была представлена в Берлине в искаженном коммюнике и оттуда распространилась по всему миру как информация о нападении банд армянских мятежников на мусульманское население в тылу у турок, при этом из Ванского вилайета удалось скрыться якобы лишь 30 тыс. мусульман из 180 тыс. В одном из отчетов турецкого посольства в Берлине, изданном 1 октября 1915 г., случившееся преувеличили еще сильнее: “Было убито не менее 180 тыс. магометан. Неудивительно, что мусульмане будут мстить за это”. Около 18 турок, виновных в смерти убитых в Ване армян, превратились в 180 тыс.
Прошло всего несколько дней после того, как армяне Вана были вынуждены начать самооборону от бешеного нападения турок, когда министр иностранных дел Турции Талаат-бей в ночь на 25 апреля неожиданно арестовал всех известных армян Константинополя — депутатов, учителей, писателей, врачей, юристов, редакторов газет и священников. На следующую ночь произошли новые аресты. В общей сложности около 600 человек были сосланы в Малую Азию без суда и следствия. Талаат-паша объявил это лишь временной, предупредительной мерой, поскольку некоторые из арестованных могли быть опасными, и обещал, что большая часть из них вскоре будет освобождена. Но, перенеся все испытания, вернулись всего восемь человек. Остальные исчезли. Энвер-паша объяснял свой план немецкому послу в Константинополе Вангенхайму необходимостью перемещения “из армянских повстанческих центров всех семей, не вызывающих абсолютного доверия”. 31 мая 1915 г. посол телеграммой отправил в Берлин информацию об этом проекте, сообщая, что Энвер-паша “настоятельно просит нас не мешать ему. Эти меры будут, конечно, очень тяжкими для армянского населения. Однако я придерживаюсь мнения, что практически нам удастся смягчить турок, но принципиально им это запретить не можем”.
Вангенхайм еще верил сообщениям об антитурецкой агитации армян-предателей, подстрекаемых Россией, агитации, которая “грозила существованию Турции”. Позднее он обнаружил, что мятежи не имели под собой оснований. После этого, в июне 1915 г., начались ужасы, не имевшие равных в истории. Всех армян-христиан из сел и городов Киликии, Анатолии и Междуречья выгнали на дорогу смерти. Район за районом методично очищали от армян, независимо от того, находились они близко или за сотни километров от театра военных действий. От армян было решено избавиться подчистую. Так как большинство мужчин уже было призвано в действующую армию, в тылу оставались лишь женщины, старики, инвалиды, которых и выгоняли из родных домов. На сборы давали несколько дней или часов. Они были вынуждены бросать все — дома, сады, урожай, скот, домашнюю утварь, орудия труда. Все это конфисковалось турецкими властями.
План варварского и коварного переселения был, несомненно, разработан для спасения репутации властей, ибо перемещение подавалось как “необходимое военное мероприятие”. С июня до августа 1915 г., то есть в самое жаркое время, когда жертвы обессиливали гораздо быстрее, колонны смерти бесконечными вереницами двигались из всех населенных армянами вилайетов на юг, в пустыню. Как ни странно, армян Константинополя, Смирны и Алеппо пощадили — только благодаря тому, что в этих городах жило много европейцев, которые могли бы стать свидетелями происходящего. Переселение из Смирны было приостановлено немецкими офицерами. Чтобы сделать понятным значение “перемещения”, напомню свидетельство одного немца-очевидца: “Из 18 тысяч человек, выведенных из Харберда и Себастии, до Алеппо дошли 350, а из 19 тысяч, выведенных из Эрзрума, остались в живых лишь 11”. По сведениям Лепсиуса, по дороге умерли от истощения в среднем две трети ссыльных-переселенцев.
В некоторых местах вали и турецкая администрация посчитали перемещение излишним и, не затрудняя себя, просто уничтожали армян — например, в Нисибе (1 июля), Битлисе (1 июля), Муше (10 июля), Малатии (15 июля), Урфе (19 августа и 16 октября), Джизерке (2 сентября), Тигранакерте, Мидмате и др. Но это по крайней мере было милосерднее, чем обрекать их на неописуемые страдания ссылки. 10 июня 1915 г. немецкий консул телеграфировал из Мосула, что 614 армянских мужчин, женщин и детей, которых на плотах отправили вниз по Тигру, истреблены до единого.
17 июня 1915 г. немецкий посол барон Вангенхайм написал в Берлин, что “Талаат-бей... открыто говорил, что Высокая Порта хочет воспользоваться данным войной поводом подчистую вымести внутренних врагов страны, не реагируя на вмешательство иностранных дипломатов”. 7 июля 1915 г. он вновь писал: тот факт, что перемещение производится и в тех местностях, которым не угрожает опасность вражеского нашествия, а также сами методы перемещения “показывают, что турецкое правительство действительно поставило перед собой цель искоренить армянское население Османской империи”. 10 июля 1916 г. граф Меттерних телеграфировал немецкому канцлеру Бетман-Хольвегу, что турецкое правительство отклонило требование немцев отказаться от “осуществления плана решения армянского вопроса путем истребления армян”. В шифрованной телеграмме от 15 сентября 1915 г. говорилось: “КАНЦЕЛЯРИИ ПОЛИЦИИ АЛЕППО Мы уже уведомляли, что, в соответствии с приказом комитета, правительство решило полностью истребить армян, проживающих в Турции. Те, кто откажется подчиниться этому приказу, не могут считаться друзьями правительства. Кто бы перед нами ни был — женщины, дети или инвалиды — и сколь бы жестокими ни были методы уничтожения, нужно положить конец их существованию, невзирая на чувства и совесть. Министр внутренних дел Талаат”.
По приказу этого же министра щадить нужно было только детей младше 5 лет. Их можно было бы вырастить в примерных турок. 15 октября 1915 г. Талаат-бей сообщил немецкому послу, что “la question annenienne nexiste plus” (армянского вопроса больше не существует). Его заявление вполне соответствовало истине, поскольку почти все “перемещение” к этому моменту уже было осуществлено. Совсем немного осталось до того, чтобы констатировать, что оставшиеся в живых после “дорог смерти” стерты с лица земли. Как мы видели, никаких попыток по обустройству ссыльных или обеспечению их продовольствием не предпринималось. Выживших собирали в концентрационные лагеря на краю арабских пустынь, не давая им пищи и какой-либо возможности заработать на существование.
Когда в конце 1915 г. о страшных событиях в Анатолии узнали народы Европы, несмотря на все ужасы мировой войны, поднялась буря негодования против турок и Германии, которую обвиняли в попустительстве (когда намерения младотурок стали очевидными, немцы сделали все возможное для прекращения ужасов, но безрезультатно. Энергичный американский посол мистер Моргентау, полностью осведомленный о ходе событий, в своих попытках обуздать младотурок также потерпел неудачу — прим. авт.).
Для успокоения армян были даны торжественные клятвы и обещания, что после восстановления справедливости и свободы они получат полную независимость и освобождение при условии, если присоединятся к Антанте и направят своих дееспособных мужчин воевать. Возник нескончаемый поток армянских добровольцев из всех стран мира. В сирийской армии (англо-французская армия в Сирии — прим. авт.) были созданы армянские легионы, в обмен на что армянам обещали независимое государство Армению. На Кавказе, на русском фронте, молодые армяне, распаленные турецкими зверствами, с огромным энтузиазмом собирались под русским флагом. Кроме того, были созданы отряды армянских добровольцев из 150 тыс. армян, служивших в русской регулярной армии. Они участвовали в славных боях против турок под командованием своих соотечественников, в частности героического полководца Андраника. После резни в Анатолии в рядах добровольцев было много армян, спасшихся из Турции. Турки осмелились называть их предателями и мятежниками, потому что они воевали против палачей своих соплеменников.
Более 200 тыс. армянских солдат погибло во имя дела союзников. Страшная война между тем продолжалась. Когда русская армия, продвигаясь вперед, заняла Ван, Битлис, Муш и в январе 1916 г. Эрзрум и Ерзнкай, а через два месяца — Трабзон, настала очередь спасаться бегством турецкому населению, боявшемуся мести за истребление армян.
