Рубен БАБАЯН:«В народ культуру надо вбивать — как коллективно, так и индивидуально»

          Сколько невероятных приключений может произойти с самой обыкновенной каплей воды, падающей с неба на землю. Сколько нового и важного она может узнать, попадая из ручья в реку, из реки в море, а из моря в безбрежный океан. На эти и другие вопросы попытались ответить в Ереванском театре кукол в спектакле «Дзынь», премьера которого состоялась в этом году в рамках фестиваля «Арммоно». А 3 августа театр представит новый спектакль в Варне на Международном фестивале монодрамы.

Об этом и не только беседуем с худруком театра, заслуженным деятелем искусств Армении Рубеном БАБАЯНОМ.

— Это даже не совсем спектакль, а попытка воспроизвести на сцене стихотворение «Дзынь» Натали Фильон в замечательном переводе Веры Румянцевой. Спектакль играется на русском языке, поставил его я, оформление Алины Алексанян, играет Нарине Григорян, в спектакле использована музыка Клода Дебюсси, а также фольклорная музыка разных народов, в том числе, естественно, армянская. Спектакль был так тепло принят на «Арммоно», что присутствующие там гости из Варны тут же пригласили нас принять участие в их фестивале.

— На этом гастроли в этом году заканчиваются?

— Нет, конечно. В сентябре в Кардиффе (Уэльс) на фестивале World Stage Design собираемся представить другой спектакль с участием Нарине Григорян по пьесе Ануш Аслибекян-Арцруни «Полет над городом». Недавно этот спектакль побывал в Могилеве на Фестивале современных спектаклей, где удостоился приза за своеобразность сценического решения и высокое исполнительское мастерство. Спектакль вообще хорошо идет, его часто приглашают: до этого мы играли в Коста-Рике, потом в Москве на «Золотой маске»... И «Дзынь», и «Полет над городом» в первой очереди обязаны своим успехом Нарине Григорян, ее высокому исполнительскому мастерству. Это очень самобытная, очень одаренная, очень современная актриса — актриса XXI века!

— А что вы подразумеваете под «актрисой XXI века»? Это нечто особенное?

— Так произошло, что в конце XX — начале XXI веков актерское ремесло начало возвращаться к своему исконному предначертанию — каким оно было три тысячи лет назад, каким оно было практически на протяжении шестнадцати веков, пока во времена Сервантеса не появились меценаты и не стали делить актеров на акробатов, клоунов, кукольников, танцоров и т.д. Современный актер — это такая супермарионетка, которая должна уметь делать все: быть потрясающим актером, певцом, кукольником, мимом и прочее. Это возвращение профессии к своим истокам, но уже на ином качественном уровне. Нарине как раз такая актриса, она потрясающе решает свои роли не только как драматическая актриса, но и посредством замечательной пластики...

— В прошлогоднем интервью мы беседовали о налогообложении театров: о том, что сегодня выгоднее сдавать помещение в аренду, нежели самому что-то ставить. Что-нибудь изменилось за это время или опять все то же «болото»?..

— Увы, изменений пока никаких. К сожалению, мы часто говорим и придаем большее значение субсидируемым суммам, нежели самой системе финансирования в культуре. Но ведь проблема скорее в ней! В системе организации работы. И та же история в образовании. Вот я преподаю в институте — к сожалению, там практически то же самое: мертвая образовательная система, эдакий «деревянный пиджак», надеваемый на все вузы, без учета их «размеров» и направленности. Я считаю это отголоском советской системы, поскольку система больше зациклена на процессе, нежели на конечном продукте. Конечный продукт, как таковой, вообще мало кого волнует. Вот если наверху наконец задумаются о качестве конечного продукта и попытаются создать для этого более гибкую, более динамичную систему как финансирования, так и налогообложения, то тогда, возможно, что-то и сдвинется с мертвой точки.

— Моноспектакль — штука довольно сложная и ответственная. Не мешает ли языковой барьер, наш менталитет и традиции общению со зрителем за рубежом?..

— Выяснилось, что мир на самом деле такой маленький и мы так связаны друг с другом, что сегодня уже нельзя ставить перед собой узконациональные, узкорегиональные планки — они должны быть мировыми. Или ты пытаешься войти в мировой процесс, стараешься соответствовать самым высоким требованиям или нет — все остальное демагогия. Вот, например, литература бывает хорошей или плохой, и потом лишь — национальной или иностранной. Плохая национальная литература — это хуже, чем даже отсутствие таковой. То же самое и в театре, и в кино, и в музыке... Другое дело, что достижение этих планок — довольно сложно. И это более чем естественно — ненормально отсутствие такого стремления! Ведь часто мы невозможность своего прыжка в высоту обуславливаем какими-то национальными традициями, менталитетом и т.д. Нет таких национальных традиций, которые могли бы сковывать творческий полет. Это выдумано бездарными людьми для оправдания своего существования в культурном поле. Вещь талантливая, интересная понятна всем. Вот мы выезжаем за рубеж, общаемся со зрителем — мы беседуем в том же пространстве на том же уровне, поскольку тяготеем к тому же. Всякое общение в искусстве свысока или снизу — противоестественно и чуждо!

— С одной стороны, сегодня много говорится об отсутствии культурной идеологии, закона о театре, с другой — рождаются новые постановки, выставки, активно развивается фестивальный процесс... Не кажется ли вам происходящее в культурном поле некой буффонадой?

— И опять мы возвращаемся к важности конечного продукта — и в тех же фестивалях, и в тех же постановках... О важности в государственном масштабе.

Мы можем сколько угодно задирать нос друг перед другом, говорить об изначальной расположенности и врожденной восприимчивости нашего народа к искусству, порождающими в итоге кристальной чистоты национальный продукт. Это, увы, не так. В противном случае не было бы Комитаса, занимавшегося чисткой фольклорной музыки от инородных сорняков. Не был бы велик Туманян, обрабатывавший народные сказки...

Надо понять, для чего нужно искусство — какую роль оно исполняет в государстве. Это просто отдушина? Желание показать всему миру, что мы тоже что-то можем?.. что у нас тоже есть оперный театр и нацгалерея или все-таки нечто большее?..

Культура — это зубная паста, а общество — зубы. Не употребляем зубную пасту, нечего жаловаться на кариес. Сегодня цивилизованное мировое общество невозможно представить без культурного процесса. Искусство — всего лишь локомотив, который тянет за собой вагончики с культурой. Люди выпрыгивают на разных станциях и несут культуру в разные отрасли и сферы: в медицину, сельское хозяйство, в армию, в парламент... Представьте себе, в парламенте тоже необходима культура. Вот, скажем, в японском парламенте бьют друг другу морды — ну самураи, что возьмешь, — но в то же время там присутствует культура...

— «Культура — это государственный императив, декларированная необходимость», — считает композитор Ваан Арцруни...

— Я искренне разделяю это мнение. Хочется верить, что и государство когда-нибудь станет так считать и предпримет адекватные шаги. Пока же у меня такое впечатление, что власть лишь отмахивается от культуры — говорит, мол, вот вам деньги, только не дергайте по пустякам, не шумите.

Я думаю, что нет изначально культурных народов. В любой народ культуру надо вбивать — причем этот процесс должен быть как коллективным, так и индивидуальным. И ты должен работать над собой, и над тобой еще должны работать. Ты должен быть культурным, ты обязан быть таким — иначе общество тебя будет отторгать. У нас же пока происходит обратный процесс — культурных общество отторгает, безграмотных и серость принимает как своих...

Хочется надеяться, что таким положение вещей будет не всегда. Тому есть повод — народ стал глубже думать, стал сплоченнее. И не исключено, что идея необходимости культуры как государственного императива дойдет до народа раньше...