Культура — это стремление к совершенству посредством познания того, что более всего нас заботит, того, о чем думают и говорят... А заботит нас сегодня, как раз, отсутствие этой самой культуры. Замкнутый круг?.. О том, как выйти из сложившейся непростой ситуации, читайте в эксклюзивных интервью видных деятелей культуры Армении… и не только.

суббота, 10 декабря 2016 г.

Фильм “Землетрясение”: внутриармянские разборки

В ноябре в Ереване состоялась долгожданная премьера фильма Сарика Андреасяна «Землетрясение». О плюсах или минусах этой картины можно говорить, рассуждать, дискутировать, а можно и не делать этого вовсе. Но то, что это первый художественный фильм о страшной трагедии, постигшей Армению 28 лет назад, такого масштаба — факт неоспоримый. 
Почему за столько времени молчания фильм, снятый по инициативе наших соотечественников из России и поднявший столь больную тему для Армении, вызвал довольно неоднозначный резонанс? С одной стороны, бум, овации, более 12000 отзывов — в каждом из которых благодарность создателям фильма, чувства, потрясение. С другой — второй лагерь «дружащих против фильма» некоторых армянских режиссеров и не только, упреки, непонятное подсчитывание ляпов и даже бойкотирование просмотра фильма с «обоснованной патриотической» мотивацией типа «такой футбол нам не нужен: там герои русские, а армяне — мародеры». В этой связи вспоминается старый анекдот: «Фигня этот ваш Паваротти!» — «А когда вы слушали Паваротти?» — «А никогда! Мне Рабинович напел». Так чем объяснить такое отношение к картине — элементарная зависть несостоявшихся единиц? Неблагодарность? Недальновидность? Ведь слепому ясно, что в фразе “все картины Пикассо — мазня” о Пикассо не сказано ни слова, зато об авторе выражения — всё. Об отношении к происходящему, об отношении к критике: здоровой и не очень, о будущем продвижении фильма, о творческих планах и о многом другом беседуем с самим режиссером картины Сариком АНДРЕАСЯНОМ. 
Решив обратиться к столь болезненной теме, вы предполагали подобный резонанс?
— Признаться, и да, и нет. Мы были уверены, что этот фильм найдет отклик не только в сердцах наших соотечественников, но и среди тех, для кого, выясняется, спитакское землетрясение стало своего рода открытием. Мой народ, армянский народ, — в целом очень благодарный. 99% отзывов — слова благодарности, от которых даже у меня наворачиваются слезы, и этот поток писем не останавливается… Пишут лично нам, пишут в интернете… Практически на всех показах аншлаги… Но есть и этот самый, назовем условно, один процент пытающихся что-то углядеть, за что-то «пожурить». На мой взгляд, они выглядят довольно глупо, хотя бы потому что на данный момент они одни против миллионов, исходя даже из сухой статистики. Пускай это прозвучит несколько громко, но фильм уже в истории, желают они или нет, — хотя бы в силу того, что первый, и вызвал такой обширный резонанс. Признаться, пару раз я попытался прочитать критические статьи в адрес фильма, но сразу понял, что это пишут не зрители, а какие-то весьма сомнительные персонажи. Для меня важнее реакция аудитории, важнее, что люди в зале плачут, аплодируют, выходят молча… Я не снимаю кино для критиков, кинематографистов — я снимаю кино для зрителей! У меня очень хороший контакт с ними, я их чувствую. А мнение, извините, узколобых «профессионалов» мне неинтересно — если б я отталкивался всегда от их мнения, то был бы безработным. И вообще, мне не совсем понятно, что означает профессиональная критика. Могут быть прекрасные отзывы, но какой-то фильм мне может не понравиться, и это не означает, что мое субъективное мнение будет основополагающим. Это мнение, хоть и считающей себя профессиональной, но единицы на фоне большинства аудитории, имеющей обратное мнение. Возможно, этим кинематографистам тоже хотелось обратиться к этой теме, но не хватило возможностей, оттуда и непринятие того, что сделал кто-то другой и не так, как видят они. Но это опять же их частное мнение — профи они или простые зрители.
— А как же бойкотирование просмотра фильма?
— Это позиция русофобов. Мне не о чем с ними разговаривать. Я армянин, но не меньше люблю и Россию, я прорусский человек и очень благодарен как своей стране Армении, так и России. Можно сказать, я вообще фанат всего постсоветского пространства. Много где я побывал в мире, но нет на свете лучше места, чем Армения и Россия — говорю абсолютно честно! И именно момент братства, любви, поддержки в первую очередь нашел свое отражение в нашем фильме: когда вся страна, весь СССР, а потом и весь мир протянули руку братской помощи пострадавшей Армении: первыми подоспели грузинские врачи, потом Россия, потом остальные. Причем не будем забывать, что 15% населения того же Ленинакана составляли в тот момент русские, и присутствие в картине людей этой национальности, их потери, их горе — не меньшие, чем у всех пострадавших в катастрофе. И в этой связи мне очень неприятно, что есть люди в Армении, которые, «проанализировав» зачастую неувиденный ими фильм, пытаются мне сказать что-то плохое про русского человека. Когда на одной из пресс-конференций меня спросили «почему в фильме есть русские?», мне просто стало стыдно за спрашивающего, за его неосведомленность и неадекватную предвзятость… Почему никто из них не вспоминает, кто одним из первых приехал в разрушенные Ленинакан, Спитак, Кировакан? Рыжков! Сколько хорошего он сделал, скольким помог! Как помогла Россия и как продолжает помогать до сих пор!
— Многим не понравился в фильме элемент присутствия мародеров…
— А почему избегать этой темы? Да, были мародеры: и армянские, и приезжие. Все было. И в нашем фильме это показано весьма нежно и скромно. Потому что те истории, которые рассказывали нам очевидцы — реальные истории! — были просто ужасающие. А всякого рода претензии на предмет присутствия в фильме русских, потом — мародеров, это чистейшей воды провокация, попытка разжигания розни. Даже стыдно об этом говорить…
— Ну и, как говорится, «знаешь как лучше — сделай сам». А каково было участие Армении в создании фильма?
— Если говорить о деньгах — весьма незначительное. Порядка 1-2% от всего бюджета картины. В основном это частные инвестиции, деньги кинокомпании «МарсМедиа» и Российского фонда кино. Но неоценимым для всех нас было и отношение губернатора, и помощь полиции, и отношение простых людей, каждый из которых пытался быть сопричастным, оказать помощь в создании картины. Отдельно хочется отметить наших армянских коллег, друзей: Гранта Тохатяна — низкий ему поклон, Рубена Джагиняна и компании «ШАРМ», Микаэла Погосяна… Всем армянским друзьям — огромное спасибо!
— А как же Национальный киноцентр?
— Он вписан в титры — мы у них арендовали некоторую технику.
— Недавно началось довольно неприятное «заваливание» рейтингов, выставление «единиц» картине на сайте Кинопоиск.ру. Чем это объясняется?
— Это уже никак не связано с самим землетрясением, с Арменией — это отношение хейтерской молодежи к российскому кино в целом. Здесь аудитория от 18 до 23 лет считает, что все российское — плохое. Такая прозападная молодежь. Это своего рода антикультура, собираются на каком-то форуме, сайте, планируют «топить» кого-то, и в случае голосования 2-3 тысяч человек достаточно, чтобы серьезно «загасить» оценки любому фильма. В Армении этого не ощущается, но в России — весьма больная тема для режиссеров. Просто опускаются уже руки воевать с поколением, воспитанным каналам MTV и американскими журналами, открыто пропагандирующими ненависть к стране.
— Об успешности фильма говорят кассовые сборы. Какова статистика на данный момент?
— Около 2,2 млн долларов и, думаю, фильм соберет еще миллион-полтора. Итого, фильм, стоящий 3 миллиона долларов, как минимум окупится. В этой связи хочется заметить братии «патриотов-кинокритиков», что мы не ставили цели заработать на этом фильме, это не бизнес-проект. За три миллиона я могу снять блокбастер типа «Защитников» и иметь куда более серьезную в финансовом плане отдачу. Для нас была недопустима сама мысль заработка на ТАКОЙ теме, как землетрясение, унесшем жизни десятков тысяч людей, тем более — наших соотечественников. Можно сказать, проект «Землетрясение» — своего рода благотворительность. Это фильм про армянскую трагедию, про армянский народ, про Советский Союз, про взаимопомощь, человечность. Люди пишут, «простите, мы ничего не знали о произошедшем — теперь знаем, какой вы великий народ». Это самое важное: люди узнают о том, через что мы прошли! Поэтому нельзя мыслить исключительно категорией Армении, точнее, 2-3 кинематографистов. Кино в данном случае — это глобальный пиар страны.
— И все же горчинка осталась и повлияет на твой дальнейший выбор темы или возможен возврат к армянской тематике в твоем творчестве?
— У меня, признаться, фильмы запланированы на несколько лет вперед, и ближайшие года два, понятное дело, «отведены» под коммерческое кино: это и голливудский проект, и «Защитники-2», и «Бременские музыканты»… Но вот года через три, думаю, я вернусь к армянской теме. Меня всегда интересовали и история Тиграна Великого, и эпос “Давид Сасунский”, и 40 дней Муса-Дага, и много другое, на основе чего, я считаю, можно и нужно делать мощные прекрасные фильмы!
— Не так давно фильм был выдвинут на «Оскар», но не прошел отбора, так как был признан российским проектом, а не той страны, которая подавала заявку. Если, как вы сказали, деньги российские, то, выходит, «Оскар» не так уж и ошибся?..
— Да, фильм не прошел на «документальном уровне». По регламенту «Оскар» прав — творческий контроль над фильмом должны осуществлять граждане той страны, от которой он подается. Мы просто неправильно заполнили заявку — рядом с армянскими фамилиями надо было указать гражданство не только России, но и Армении. В итоге из 20 создателей фильма 13 «оказались» русскими, в то время как больше половины составляли армяне. Я не следил за процессом подачи заявки от Армении, но по идее человек, непосредственно занимавшийся этим, думаю, должен быть уволен.
— И тем не менее фильм продолжает свое триумфальное шествие и даже попал в лонг-лист «Золотого Глобуса». Каковы ожидания и что будет дальше?
— Ну на предмет «Глобуса» особенных иллюзий не питаю — ведь так уж повелось, что «Глобус» - это репетиция перед «Оскаром», так что в нашем случае, а также учитывая очень серьезных и мощных «сопер-ников», надежд, в общем-то, ника-ких. Вряд ли фильм пройдет в луч-шую пятерку.
Я не знаю точно, что ожидает наш фильм — скорее всего, будет примерно так, как я сказал выше: премьеры, сборы… Но одно радует особенно, и на это хотелось бы обратить внимание некоторых «благодарных» армянских коллег, критикующих картину: не прошел фильм в пятерку, но попал в топ-40 — из тысячи фильмов, а это уже большая победа. И не только моя, а армянского кино! Ни один армянский фильм не имел ранее таких кассовых сборов, не «заходил так далеко», как наше «Землетрясение» — огромный труд проделан, два года мы пиарим фильм, а по сути — свой народ. И этим достижением, дорогие коллеги, мы открыли дорогу для всех армянских кинематографистов — открыли, в принципе, дорогу армянскому контенту! И не понимать этого, отмахиваясь псевдопатриотическими доводами, означает как минимум обнаруживать свою высокопрофессиональную близорукость.

Рубен Пашинян, «Новое время»

1 комментарий:

  1. Хорошее интервью. Видно, что молодой режиссер смел и честен. Низкий поклон ему. Наконец, для недовольных армян: можете сделать лучше, сделайте!
    Но я не буду торопиться с просмотром самого фильма — этот фильм не для переживших саму трагедию или увидевших и участвующих в ней воочию и действием... пока. Пусть стотрят другие. А среди них, увы, так много ничего не мнящих о ней. Пусть смотрят и знают, что было и чеоез что мы еще мы прошли, а потом была еще и война, и блокада, и злорадствующие азеротурки, которые до сего дня приносят только беду нам, армянам.

    ОтветитьУдалить