Культура — это стремление к совершенству посредством познания того, что более всего нас заботит, того, о чем думают и говорят... А заботит нас сегодня, как раз, отсутствие этой самой культуры. Замкнутый круг?.. О том, как выйти из сложившейся непростой ситуации, читайте в эксклюзивных интервью видных деятелей культуры Армении… и не только.

пятница, 2 июля 2010 г.

À la maison, друзья, à la maison!..


Переселенец, беженец, репатриант – слова, увы, со временам не утратившие своей актуальности в Армении. И сегодня, когда мы провожаем в чужие края мигрирующих соотечественников, хорошо бы вспомнить о возвращенцах середины прошлого века, движимых исключительно любовью к родине. Сегодняшний гость "Горца от ума" – актер, режиссер и сценарист Ерванд МАНАРЯН, один из тех самых репатриантов.

– Ерванд Христофорович, почему вы решили вернуться на родину?

– В Иране, где я родился, отношение к армянам было хорошим, жили мы прекрасно. Удивлялись, когда слышали, что в Армении проводят некую параллель между Турцией и Ираном. И приехали мы сюда не потому, что бежали от гонений и унижений, а потому, что решили вернуться и более не покидать землю наших предков.
Да, были трудности – а у кого их не бывает? И со временем переносить их становится все сложнее и труднее... Но я до сих пор, несмотря ни на что, воздаю хвалу Господу за то решение и волю, которые двигали мной 63 года назад.

– Именно столько лет вы служите сцене. Как это случилось?

– По приезде я углубился в театральное искусство, а мой брат Арман – в кино. Мы были молоды, но очень серьезно относились к выбранной стезе. Увы, сегодня такого отношения к профессии среди молодежи почти не встретишь... В Театральном институте я попал в мастерскую одного из корифеев армянского театра – Тиграна Шамирханяна. Именно он научил меня практически всему тому, что я сегодня умею. Далее судьба меня свела с легендарным Варданом Аджемяном, ассистентом которого я стал в Театре им.Сундукяна.

– Вы приехали из Ирана, но во многих фильмах говорите на чистом западноармянском языке, который существенно отличается от нашего "иранского армянского"...

– До выхода на экран "Невесты с севера", принесшей мне всесоюзную известность, я успел сняться в таких картинах, как "Тжвжик" и "Карине", где исполнял роль западного армянина. Мне легко давались языки и в том числе этот нелегкий, но безумно мелодичный язык. Видимо, эту способность и подсмотрел режиссер Нерсес Оганесян, пригласивший меня поначалу на роль учителя французского языка в "Невесте с севера", а потом уже в фильм "Приехали на конкурс повара".

– А когда начали свою деятельность в Кукольном театре?

– Еще работая у Аджемяна, я получил предложение перейти во вновь открытый Кукольный театр имени Туманяна. Я приглашение принял и стал его главным режиссером.

– Можно ли сказать, что вы чувствуете большую ответственность перед юным зрителем, нежели перед взрослым?

– Это несравнимо. Хотя, наверное, именно это заставило подумать о создании своего театра. К счастью, в этот период советская страна предоставила театрам свободу, хотя и крепко держала руку на пульсе. В этих условиях и родился "Агулис".
В кукольном театре ребенок вручает тебе самое дорогое, что у него есть: свою чистую прозрачную душу и свое доверие. И творить в таких условиях следует очень осторожно! Ведь имеешь дело с завтрашним гражданином – что в душу ему заронишь, то и прорастет.

– Ваша оценка сегодняшнего состояния театра в Армении.

– В наших театрах работают прекрасные люди, но, увы, ни один театр в Армении не исполняет своего истинного предназначения – вступления со зрителем в диалог и духовной поддержки его в этой сложной и жестокой действительности. В театре как под микроскопом должны демонстрироваться проблемы общества. Задача театра – попытаться наладить этот диалог. Сегодня зритель приходит в театр с вопросами, основной из которых – вопрос государственности. Однако какой из наших театров обращается к этому?..

– Ерванд Христофорович, вы автор множества сценариев и пьес. А не хотели бы вы написать пьесу об Арцахской войне – ведь сегодня нет ни одной подобной постановки?

– Арцахская война – один самых серьезных и драматичных эпизодов нашей новейшей истории. Но все упирается в вопрос более важный и фундаментальный: мы обрели свободу, чтоб стать сильнее, однако стали, напротив, уязвимее. Чего мы добивались и кем мы, пардон, стали?
В свое время я написал пьесу о периоде правления Левона Тер-Петросяна и сам же поставил ее в театре им. Сундукяна. Пьеса была о тяжелых и трудных днях и о том, почему, мы – столь древний народ, так и не смогли найти того пастыря, кто наставил бы нас на путь истинный. И несмотря на то, что я сегодня считаю более уместным свое нахождение в лагере Тер-Петросяна, я критиковал тот период и не намереваюсь изменять своих взглядов – «Платон мне друг, но истина дороже!»

– А как же в кино?

– Об этом надо думать, но уже не мне, а тем молодым и талантливым кинодеятелям, которые сегодня заняты, увы, не тем, чем надо. Мы все говорим о геноциде, однако мир знает о нем только из книги Франца Верфеля "Сорок дней Муса-Дага". А что сделали мы, армяне? По большому счету есть только фильм "Майрик", французский, и еще "Арарат", канадский. Это все, что мы имеем. А евреи постоянно говорят миру о своем холокосте. Сколько фильмов у них имеется, книг, постановок...

– Ерванд Христофорович, поначалу вы отказались давать это интервью, объяснив это нежеланием говорить о себе, – поговорим о театре, вы сказали.

– Если честно, это по большому счету требование нашего времени. У общества накопилось так много вопросов, что на этом фоне позиция индивида, мне кажется, не так уж и интересна. Да и меня, в принципе, больше, чем прежде, сегодня занимают вопросы общества, а не мои личные.
Театр и актер сегодня нечто второсортное. Пойти посмеяться, провести время – это да. Это приемлемо. Но на этом все. Нет того уважения к профессии, к театру в целом, которое, к примеру, есть в Европе. Часто можно слышать, что мы духовный народ, но жизнь часто опровергает все эти рассуждения. Стать выше и сильнее, не потеряв своего лица и достоинства, – вот гиперзадача сегодняшней Армении!

– И что бы вы сказали тем, кто сегодня эмигрирует?

– Я прожил очень интересную и насыщенную жизнь. И если бы 20-летний Ерванд Манарян приехал в сегодняшнюю Армению, то тоже прожил бы жизнь, за которую не пришлось бы краснеть.
Каждый волен поступать так, как считает нужным. Но главное – жить так, чтобы потом не было стыдно перед потомками. Говоря словами моего героя из "Невесты с севера" – à la maison, друзья, à la maison!..


1 комментарий:

  1. Прекрасное интервью с прекрасным человеком

    Армен

    ОтветитьУдалить