Культура — это стремление к совершенству посредством познания того, что более всего нас заботит, того, о чем думают и говорят... А заботит нас сегодня, как раз, отсутствие этой самой культуры. Замкнутый круг?.. О том, как выйти из сложившейся непростой ситуации, читайте в эксклюзивных интервью видных деятелей культуры Армении… и не только.

вторник, 19 октября 2010 г.

Двери закрываются, следующая станция - “Копенгаген”!

Петербургский БДТ им.Товстоногова представил спектакль “Копенгаген” — постановку сколь сложную, столь и безупречную. Образец интеллектуального театра. Три актера на скупо оформленной сцене: Олег Басилашвили — знаменитый датский физик Нильс Бор, Валерий Дегтярь — немецкий физик Гейзенберг и Мария Лаврова — Маргарет Бор — держат зал в напряжении, хотя ведут речь вовсе не о простых предметах. Их герои, затрагивая сугубо научные темы, говорят об очень важных нравственных вещах, с которыми столкнулось человечество в эпоху войны и фашизма. В результате психологическая пьеса оказывается не скучным диспутом физиков, а чрезвычайно живой и драматичной историей.

Словом, “Копенгаген” — спектакль для тех, кому хочется добротного психологического театра. О творческом поиске, вопросах и состоянии современного театра говорит выдающийся российский артист Олег БАСИЛАШВИЛИ.


— Олег Валерьянович, вы представитель академического театра. А каково ваше отношение к новой драме, к экспериментальным театральным формам?


— Самое что ни на есть доброе, причем почти ко всему происходящему. Согласен, среди того, что сегодня выносится на театральные подмостки, есть и дрянь, и ужасающая халтура, и поиск — как верный, так и не очень. Но то, что все это происходит, уже прекрасно. Это значит — театр жив, он находится в процессе. Он может быть вялый, плохой, удачный и неудачный. Но это процесс! Как говорила Ахматова, “Когда б вы знали, из какого сора растут стихи, не ведая стыда...” Так вот, видимо, этот самый сор мы сейчас собой представляем. Для будущего.


— Что из происходящего сегодня в театре вы не приемлете?


— Я видел спектакли, которые, несмотря на немыслимый формализм, производят замечательное впечатление, потому что затрагивают мои душевные струны. Способы, в конце концов, могут быть какие угодно, лишь бы они помогли добраться до зрителя, до его сердца. Я за любые приемы, но только если они направлены на суть произведения, а не на самовыражение. Например, новый спектакль Марка Захарова “Вишневый сад”, премьера которого состоялась у нас в Санкт-Петербурге, ругали за сокращенный вариант и желание сделать на потребу публике. Но, несмотря на сжатость и абсолютное новаторство, в его спектакле есть два-три места, которые возбуждают во мне чувства, некогда испытанные на старом МХАТовском спектакле, и в какие-то моменты у меня перехватывает дыхание. Так что формальные приемы возможны, но только если они вызывают у зрителя эмоцию, которая здесь необходима. Это касается и кинематографа.


— В одном из фильмов, где вы снимались, Лондон был представлен посредством компьютерной графики. Как вам новые технологии в кино?


— Если они помогают раскрыть внутренний мир человека, то это очень хорошо. А вот многие современные фильмы типа “Аватара” — просто хорошо сделанные аттракционы, и более ничего.


— Как у вас складываются отношения с сегодняшним зрителем?


— Зритель сегодня очень изменился. У нас в России, к сожалению, упал культурный уровень публики, особенно в провинции. И виновато в этом прежде всего телевидение, которое делает все для того, чтобы вкус у зрителя и его мозги опустились на очень низкий уровень, чтобы превратить аудиторию в некое послушное “стадо”, способное только смеяться и более ничего.


— Увы, это наблюдается едва ли не на всем постсоветском пространстве...


— Возможно... Но зрители, которые приходят к нам в БДТ — а нам обижаться грех: каждый вечер у нас аншлаги, — очень чуткие и любящие театр. То же самое ощущается и у вас, в Ереване.

Знаете, я, несмотря ни на что, смотрю в будущее с оптимизмом. Сегодня у людей чувствуется возрождение интереса не только к театру, но и к поэзии, музыке, живописи, и, думаю, это вызвано нравственным голодом зрителя, которого не обманешь ни “камеди-клубами”, ни веселенькими шоу. Зритель сегодня требует настоящей духовной пищи. И на творцах театра, кинематографа, других искусств и культуры вообще лежит сегодня огромная ответственность.


— Есть ли, по-вашему, закономерность: чем выше уровень преподносимого культурного продукта, тем выше критика?


— Конечно, ведь уровень критики возникает от своеобразного “совокупления” критика с тем, что он видит, к примеру, на сцене. И если это происходит, то уровень сам по себе повышается. Но это в идеале. Часто же бывает так, что критик не хочет понять режиссера. Помнится, я читал статьи о спектаклях того же Марка Захарова “Женитьба” и “Вишневый сад”. Повторюсь, очень спорные спектакли, и статьи в основном были недоброжелательные. Но я тогда впервые понял в ленкомовской “Женитьбе”, почему Подколесин сбегает в окно. Ведь невозможно исправить что-либо в жизни, просто женившись. Стало быть, режиссер ищет и находит путь к сердцу сегодняшнего зрителя, и критик именно это должен увидеть и приветствовать...


— Что вам помогает оставаться в такой прекрасной форме?


— Хорошая роль, которая сама ведет. Зал, который ждет. Зритель, который искренне отдается. Ведь театр — это, в сущности, зритель, актер и вольтова дуга, натянутая между ними... Так и возникает энергия, которая поддерживает как актера, так и зрителя. Поэтому и в жизни, и в творчестве придерживаюсь простого правила: делай, что должно, а там будь что будет.

Комментариев нет:

Отправить комментарий